57  

Экспонат третий — Бесси Блу (бумажный носитель). Подростком написала элегию “Когда я умру” и, вышибая слезу, исполняла ее вплоть до кончины. А дотянула до девяноста пяти. Сбывая с рук краденое, сошла со сцены и оказалась на нарах. Подралась с охранницей, после чего ей набавили срок. Антрополог Адам Л. вспоминал: “В тюрьме я навестил неотразимую Блу, чей блюз “Боже, как я презираю слабаков вроде тебя!” угодил в яблочко лучших хитов. К моему вящему сожалению, она чувствовала себя со мной неуютно и отказалась что-либо петь”.

А это не попало в печать: “Я ширококостна, из Теннесси. Сколько себя помню — пою. С десяток белых барышень, покинутых мной, темными ночами рыдали в подушку. Милочка, если хочешь заиметь мои брюллики, полюби и мой блюз!”.

* * *

  • носила фрак
  • говорила fuck[7]
  • жила с девчонкой, дымила
  • в пятидесятых годах опубликовала статью “Мама, меня излечили!”

МакКарти, эпоха охоты на ведьм

Экспонат четвертый: Чак Пичфорд “Гордец” (бумажный носитель). Играл на скрипке, был басистом, бас-боем,[8] прислугой. Воспоминания детства: арахис, хлопок и сено — так пах отец. Когда отца линчевали, мать совсем потерялась и за воспитание Чака взялся его собственный дед.

Оставил дом, когда ему было тринадцать. Покидал дома любовниц под утро, когда исполнилось двадцать. В тридцать принялся утаивать возраст и что был дважды женат. На одном из его сольников из-под барабанной бури доносится свара: его “избранницы”, разбранясь меж собой, ворвались в студию и учинили скандал. А его привлекали те, кто был недоступен — к примеру, авторесса блюза “Как же я ненавижу мужчин”. Отправив ей учтивый привет, он получил письмо, простроченное суровыми нитками: НЕ БЕСПОКОЙТЕ МЕНЯ.

За два доллара он начинал играть в восемь, за два двадцать пять и бутыль приходил в семь. За стойкой повздорил с каким-то блюзменом, а через неделю забрел в тот же бар и достал револьвер. Остепенившись, затих. И тут валом повалили несчастья: расстроилась печень, жена и дочка, отправившись собирать полевые цветы, попали под поезд, повесилась мать. Когда Сэмми Ли “Слон” наткнулся на Чака, тот еле дышал. И Сэмми Ли зарыдал, увидев, во что он превратился.


Экспонат пятый: Кукурузный Король (некролог). Настоящее имя Честер Винчестер, 1888–1955. Невзирая на грузное нездоровье (его дразнили “Набитым блюзом мешком”), объездил весь свет. Его концерты походили на бутерброд: между ломтями свинины шли песни. Мясо неизменно выбирал пожирнее — пил и пел, пел и ел, а жир помогал не пьянеть.

В шестьдесят лет зарекся от блюза: “всю жизнь я рассказывал о печали, ничего не получая взамен, кроме нее. Что видел — то пел. Мои песни были вровень с моей нищетой. И поэтому, видимо, я не сдвинулся с места”. Став проповедником, Честер был сбит машиной и пролежал полгода в больнице (врачам пришлось собирать его по кусочкам), а выйдя оттуда, устроился в мастерскую по ремонту автомашин.

Когда перехожий калика притащил ему шестиструнку, он враз утерял хладнокровие, и песни теплом растеклись по жилам как кровь. Да и как можно было оставаться спокойным, ведь если верить бродяге, владельцем гитары был трагически погибший Морган Хьюз, более известный под прозвищем “Модника Макса”! Через два дня Честер почувствовал странную слабость, а через неделю его разбил паралич (врачи сказали, что это вполне могло быть последствием автомобильного инцидента). Умер Кукурузный Король. Слепой певец, нашедший инструмент легендарного блюзмена, куда-то исчез, и реликвию отдали могильщику в благодарность за труд. А вот одно из писем, пришедших уже после кончины Кукурузного Короля: “твоя музыка, Честер, достает меня до самого дна. Без тебя не было бы и меня.

С поклоном, Грег Г.”.


Экспонат шестой: Арета Райс (бумажный носитель: плакат, расписка, дневник).

В пятницу в шесть тридцать вечера наше заведение облагодетельствует своим присутствием блюз-примадонна Арета, любимица Бесси, автор хитов “Старый справный вагон”, “Напутственный блюз”, а также

  • Если бы ты слушала, что говорит тебе мама
  • Если бы ты послушалась маму
  • Ты не оказалась бы здесь

* * *

Дана расписка в том, что в баре на 12-й улице 15-го августа было исполнено две дюжины песен, а также выпито алгокольных напитков на сумму центов (замарано), в результате чего на руки получено долларов (неразборчиво), а также выдано самогоном и колбасой (рядом с подписью расплылось пятно).


  57  
×
×