Страшная сказка

Васька даже спать перестал – так ему хотелось размотать этот клубок. Разматывать его он мог только с одной самой маленькой и доступной ниточки. Он позвонил в Северо-Луцк Розе, с радостью ощутив, как задрожал-затрепетал от приятных воспоминаний ее тоненький голосочек, сам встрепенулся, поболтал о том о сем, рассказал о довольно-таки унылом своем житье-бытье (работы приличной найти не мог, все теплые местечки в Нижнем схвачены-прихвачены), в который раз покрыл матами-перематами Хозяйку, а напоследок, словно невзначай, попросил Розу связаться с Равилем и узнать от него, привозила ли все-таки Надька Роджера на дачу или нет. Равиль – троюродный брат Розы, он откроет ей то, чего никакой милиции не сказал. Да и вряд ли кому-то приходило в голову задать этот вопрос. Такой гранд-даме, как эта бывшая проститутка, поверили еще прежде, чем она открыла свой хорошенький умелый ротик.

Итак, он позвонил Розе и попросил поговорить с Равилем. Роза – бабенка понятливая, умеет не задавать лишних вопросов. И безотказная во всех вопросах. Надо – значит надо! В тот же вечер в квартире Василия раздался междугородный звонок. Томка, к счастью, была на кухне. Василий схватил трубку, почти уверенный, что это Роза звонит. И не ошибся.

– Васенька, я говорила с Равилем. – Голосок ее был похож на нежное тиньтиньканье мартовской синички, и Василий невольно улыбнулся. – Он ужасно удивился, с чего это ты вдруг такими делами заинтересовался. И сказал, что Надежда в самом деле привозила Роджера на дачу. Он два дня просидел в вольере, не пил, не ел, а потом Равиль вышел утром его покормить, смотрит, а под сеткой земля подрыта. Ну а через дачный забор перескочить для Роджера было раз плюнуть. Вот так он и пропал.

– Это точно? – спросил Васька и сглупил, потому что Роза обиделась:

– Ты что, Равилю не веришь?!

Она обожала младшего брата, который хоть умом не блистал, но уродился таким писаным красавцем, что за ним девки табуном бегали: и русские, и татарки чуть ли не дрались из-за него. Равиль же был парень скромный, ходил мимо них, потупив глазки, а когда оголодавшие девахи начинали буквально штурмовать ворота охраняемого поместья, Равиль выскакивал постоять с ними под забором, но самое большее, что себе позволял, это потискаться с какой-нибудь особенно настойчивой. И все, и вали домой, дорогая подруга! Он твердо решил, что его женой станет только невинная девушка, а эти, которые шляются к красавчикам-сторожам и выстраиваются к ним в очередь, для него просто не существовали. То есть Равиль по большому счету был парень порядочный, вроде бы не должен соврать. Существовала одна закавыка – его преданность Надежде. Он чуть не молился на Алима, а после его смерти власть перешла к Хозяйке – и Равиль сделался ее преданным нукером. Как бы не проболтался насчет Васькиных вопросов! В принципе, теперь Васька живет в Нижнем, далеко от Надежды, вроде бы нечего бояться. К тому же как-то неловко просить Розу: дескать, передай брату, чтобы никому ничего не рассказывал. Еще больше обидится за Равиля! И Васька промолчал об этом. Ласково простился с Розой, попросил ее, когда будет проездом в Нижнем (у нее родня жила где-то в Урени), непременно позвонить. И положил трубку, досадуя, что оборвалась единственная ниточка, уцепившись за которую можно было размотать клубочек Надеждиной лжи. А может, его и правда жаба злая давит, а Надежда чиста, аки голубица белая?

Страшно жаль, что не с кем посоветоваться. Не с бабами же, с Томкой и Валькой! Тем паче что с Валькой Надежда поступила еще похлеще, чем с Василием. Его хоть никто не бил, а ей досталось почем зря! Понятно, что у Валентины мозги от злости кипели, когда речь заходила о Надежде, она на эту тему вообще не могла здраво рассуждать. Тут нужен был кто-то, способный рассуждать хладнокровно, логически. Валентина, правда, говорила, что у нее есть какой-то знакомый, с которым они вместе работали, главный редактор и хозяин того издательства, которое лопнуло. Дескать, этот самый Родион Петрович – человек порядочный и умный. Васька относился к словам Валентины весьма скептически. Во-первых, ему почему-то жутко не нравилось это имя – Родион Петрович. А потом, если ты такой умный, то как мог допустить, чтобы тебя облапошили компаньоны? А допустил, значит, лох ты, и больше никто. Лох!

О том, что его самого облапошили, Васька в такие минуты предпочитал не думать.

Словом, бесполезно шло время, наверное, не меньше недели минуло с тех пор, как звонила Роза, и вот однажды днем в квартире Васьки опять раздался междугородный звонок. Он схватил трубку, порадовавшись, что Томка ушла в магазин: был почти уверен, что снова звонит Роза.