Притон невинностей (Сборник)

Валерий, уловив ее движение, убрал руку с ножом и, не отпуская горла, положил левый кулак Оксане на лицо. Нож бросать было нельзя.

Он собирался прикрыть ей глаза ладонью и внимательно осмотреться в комнате.

Оксана поняла, что сейчас ее убьют.

Издав какой-то непонятный звук, она дернулась вниз, одновременно быстро согнула ноги в коленях и ударила Валерия коленями в спину.

Чтобы не потерять равновесия и не упустить дуру-бабу, Валерий уперся левой рукой Оксане в висок. Его правая рука проехала по ее горлу чуть выше.

Оксана постаралась вывернуться, задергала руками и ногами, елозя всем телом по простыне.

Валерий крепко сжал руки, шея Оксаны, получив резкий изгиб влево, хрустнула.

Дрожь волной промчалась по телу Оксаны, все ее тело расслабилось и обмякло. Это были последние движения в ее жизни.

Валерий вздохнул и соскочил на пол, складывая нож и убирая его в карман.

– Ну и хрен с тобой, золотая рыбка, – прошептал он, – если тебе так больше нравится.

На всякий случай, руководствуясь осторожностью и опытом, Валерий приложил ладонь тыльной стороной к шее Оксаны.

Пульса не было.

– Ты нечисто сработал, – прошептал Валерий сам себе и подошел к буфету.

Находясь между жизнью и смертью, люди обычно не врут. Они не успевают сообразить, что это можно сделать.

Если эта баба посмотрела на буфет, значит, кассета где-то здесь.

Не спеша, чтобы не пропустить то, что нужно, Валерий растворил обе дверки буфета и очень внимательно изучил содержимое всех его полок.

Кассет набралось шесть штук.

Рядом с буфетом, дальше вдоль стены стоял второй диван. Валерий нагнулся, приподнял его с ближнего края и отодвинул от стены. Послышался скрип.

Шепотом выругавшись, Валерий опустил диван на пол и прислушался. Затем присел на корточки и осмотрел пол. Среди мелкого мусора никаких больше кассет он не обнаружил. Тогда Валерий прощупал весь диван и, вернувшись к буфету, засунул руку под него и выгреб все, что там накопилось.

Кассет больше не было.

Вытащив магнитофон, Валерий попробовал его включить, но у него это не получилось.

Обшарив всю квартиру, Валерий понял, что нужно уходить.

Если среди кассет, которые он сейчас заберет с собою, не окажется той, из-за которой он все это провернул, то придется плотно садиться на слежку за этой хатой. Потом отслеживать похороны этой глупой суки и искать того парня.

Других вариантов не оставалось.

Посмотрев в последний раз на Оксану, Валерий вздохнул и, повернувшись, тихо вышел из квартиры.

Постоянно страхуясь, он незаметно покинул подъезд, выбросил перчатки и, неся кассеты в руке, направился темными дворами подальше от этого места.

Он решил по пути, когда уйдет уже на достаточное расстояние, купить в ночном ларьке пакет для кассет и бутылку водки с какой-нибудь закуской. Нужно было отдохнуть.

ГЛАВА 9

Надя не знала, как поступить. Она не знала, о чем в первую очередь подумать, и совершенно не понимала, какое же ей принять решение.

После того как Михаил подарил ей гвоздику и длинно, но мило извинился за свое отсутствие в кафе «Солнечное», произошло нечто совсем уж озадачивающее. Он сказал, что ему нужно переговорить с Надей по очень важному делу и, возможно, этот разговор затянется. Возможно, даже надолго.

Михаил, не вдаваясь в подробности, увидел, что Надя не стоит на конвейере и не перетирает тарелки на мойке, значит, без нее обойдутся.

Когда речь идет о почти реальных больших бабках, какая-то работа за зарплату представляется настолько откровенной ерундой, что и в расчет ее принимать как-то неприлично.

Михаил, не без удовольствия потеряв несколько часов, теперь был готов преодолеть все преграды и не упустить бандита с деньгами.

Хорошо еще, что никто не слышал его слов, Надя похолодела, представив, что могла ляпнуть Оксанка.

Однако Оксана в этот момент смотрела в другую сторону, а Михаил говорил тихо, почти прижавшись ртом к уху Нади.

Надя огляделась и, пожав плечами, ответила:

– Я же на работе, меня не отпустят.

Отпустить-то ее вполне могли, для этого она тут и сидела. Но за каждый час Надиного отсутствия Николай-бармен должен был оприходовать определенную сумму. Причем вперед. Иначе это уже считалось прогулом со всеми вытекающими отсюда разборками и санкциями.

– Я не могу, Миша, – робко проговорила Надя, – это невозможно. К тому же я скоро, наверное, должна буду уехать… по работе.