Любимая девушка знахаря

Понтий на мгновение онемел. Потом, прокашлявшись, заговорил:

– Насчет той истории вообще никто ничего не знает толком. Не более чем Зиновьины предположения, которые на старых слухах основаны. Может, и правда Маруська Тимофея погубила, а может, как-то иначе все вышло – он со своим двоюродным братом из-за нее схватился, вот они и поубивали друг друга. Кто знает? Кто там был? Никого! Была тут одна старая знахарка, наша какая-то там тоже дальняя родня, Захарьевной ее звали, вот она сплетни разные по деревне и пускала – про Маруську, про варнацкое золото.

– Ага, – выдохнула Алёна. – Так вот оно что... Теперь все ясно.

– Ясно в том смысле, что мы ищем? – хохотнул Понтий. – Ну да, теоретически где-то здесь, между двумя старыми, сгоревшими домами, в подвалах, спрятано около пяти фунтов самородков.

– Фунт – четыреста граммов, всего, значит, килограмма два получается, – быстро сосчитала Алёна. – Неплохо... Есть ради чего устраивать войнушку с родней и лазить по подвалам! А проба какая?

– Ты что, в ювелирном магазине? – удивился Понтий. – Самородное золото чистое, без примесей. Скажи, а тебя в самом деле эта тема так сильно волнует? Или еще что-то интересует?

– Конечно, интересует, – оживилась Алёна. – Во-первых, откуда ты знаешь про подполянника. А во-вторых, когда ты догадался, что это я кикимору изображаю. По голосу узнал? Или сначала думал, что и правда кикимора? И только когда меня тут увидел, связал концы с концами?

– Видел дур, но такой – никогда! – злобно зашипел Понтий. – Действительно так охота языком чесать? Забыла, где находишься? Забыла, что тебя в любую минуту раздавить может, как муху? И меня, кстати, заодно. Черт, надо бы тебя тут бросить и спасаться самому, а я время трачу, твои глупости выслушиваю! Лучше бы попросила меня помочь тебе от крюка отцепиться, который твои штаны захватил. И где ты только этот немыслимый комбинезон взяла?

– В подвале у Феича, – призналась Алёна. – А насчет от крюка... Неужели ты можешь меня отцепить, но просто хочешь, чтобы я тебя просила, унижалась перед тобой?

– Ты вообще не знаю чего заслуживаешь за те фокусы, которые со мной проделывала! – скрежетнул зубами Понтий. – Но успокойся, я человек незлопамятный. Не нужны мне твои просьбы, а тем более унижения. Я так сказал для того, чтобы ты осознала, в каком положении находишься.

– Я осознала, – вздохнула Алёна. – И еще как осознала! Но если я буду об этом думать, то с ума от страха сойду, понимаешь? Рехнусь и начну визжать. Тебе оно нужно?

– Само собой, нет, – буркнул Понтий. – Ладно, хватит пререкаться, нашли, о чем говорить, а главное, место на редкость удачное выбрали. Лежи тихо, а я попытаюсь понять, как тебя из-под завала высвободить.

– Работаем по живым, – пробормотала Алёна.

– Что? – удивился Понтий.

– Я когда-то довольно близко была знакома с ребятами из МЧС, и они рассказывали: когда разбирают завал, под которым могут быть люди, стараются двигаться и действовать особенно осторожно. Это у них называется – работать по живым^[25].

– Ага, давай так, – согласился Понтий. – Лежи тихо, сейчас буду тебя ощупывать. Но ты не подумай чего, кикимора...

Алёна сочла за благо промолчать.

Понтий лежал рядом на боку и осторожно водил руками то по спине Алёны, то над ней. Потом протиснулся глубже под завал и оказался совсем вплотную к ней. Дыхание его было напряженным, сдержанным.

«Интересно, а колечко свое он из носу вытащил?» – хотела спросить писательница, но удержалась, потому что выдумать в данной ситуации более дурацкий вопрос было бы невозможно, даже если очень постараться.

Что рассказала бы Маруся Павлова, если бы захотела

Тимка вынырнул из-под корней, однако, к великому изумлению и разочарованию Маруси, руки его были пусты.

– Иди сюда! – крикнул он, глядя на Вассиана. – Иди, доставай, ну!

Вассиан с трудом поднялся – нелепый и в то же время пугающий в своей жалкой, грязной наготе – и побрел к Тимке. Влез в яму, потом сунулся под корни и скоро показался из-под них, держа перед собой серый мешочек, лишь слегка перепачканный землей.

– Не соврал, – возбужденно проговорил Тимка. – Не соврал, надо же! А что там еще белеет такое, в дупле? Лезь, доставай!

Вассиан с мученическим выражением сунулся под пень и появился вновь, держа обернутый в клеенку сверточек. Развернул, повинуясь знаку Тимки, – и все увидели тетрадь в кожаной мягкой обложке, с металлической потемневшей застежкой.

---

25 Читайте подробнее в романе Елены Арсеньевой «Твой враг во тьме», издательство «Эксмо».