Ночной гость, или Бабочка на огонь

– Т-ты правду говоришь?

– Ага! Правду, и ничего, кроме правды, так что уноси ноги, пока цел.

Олег встал с колен и быстро оделся.

– С-сука! – пробормотал он.

– Чего?

Я подошла и пнула его ногой под зад.

От моего толчка он грохнулся на пол, не удержав равновесия.

– Еще раз скажешь такое, не соберешь костей! – процедила я сквозь зубы. – Запомни, дядя: со мною шутки плохи!

Зазвонил его сотовый, который он положил на столик. Я перехватила телефон раньше, чем его успел схватить Олег. На экране дисплея возникла пухлая блондинка с двумя подбородками.

– А если я сейчас твоей Лидочке скажу, где ты находишься и что делаешь? Она тебя по головке за это погладит?

Лицо Олега исказила страдальческая гримаса. Он не ожидал такого поворота дела и замер, ожидая, что я сделаю дальше.

– Ладно. Не буду нарушать твою семейную идиллию. Дуй домой к своим и скажи спасибо, что легко отделался. На счет «три» чтобы тебя здесь не было!

Когда Олег ушел, я села в кресло и несколько минут смотрела прямо перед собой невидящими глазами. Похоже, мои попытки как-то отвлечься от одиночества провалились, несмотря на все старания. Сейчас сюда приедет Вениамин и насыплет мне соль на раны. Видеть его мне совсем не хотелось, это было бы еще горше, особенно перед Новым годом. Он сейчас придет. А потом уйдет – к своей Ларисе. Как всегда. Хотя в последний раз мы с ним спали два года тому назад и поставили точку в наших отношениях, но это было лишь внешне. А внутри у меня все переворачивалось, когда я его видела, и хотелось кричать во весь голос от невыносимой боли. Я думала, что все с годами поутихнет. Но боль никуда не исчезала. И, похоже, я не знала, что с ней делать и как вообще со всем этим справиться.

Я включила музыку, и грустная мелодия Шаде поплыла по квартире. Я на какое-то время отключилась и очнулась, только услышав требовательный звонок в дверь.

Я вскочила с кресла, смахнула выступившие на глаза слезы и накинула халат.

Вениамин был мрачен и суров. Ни слова не говоря, он прошел в комнату и остановился в ее центре:

– Ну что? Где этот ублюдок?!

– Умотал!

Он впился в меня глазами:

– Разыгрываешь?

– Ничуть…

Я стояла и кусала губы, чтобы не зареветь…

– Ладно! – Вениамин прошел обратно в коридор и разделся: снял черное кашемировое пальто и размотал шарф. – Есть дело.

– Я уже это слышала, – вяло откликнулась я. – Скоро Новый год… Вот и все дело…

– А при чем здесь это?

– А при том! – не выдержала я и взорвалась. – При том! Что у всех – семьи! Праздники, дети, елки, Новый год. А у меня – ничего! Понимаешь: ничего! Даже елки завалященькой я не купила. Чтобы не травить себя почем зря. Ты думаешь, мне легко встречать здесь Новый год? Показать, сколько бутылок я уже накупила? Запаслась. Так сказать, личными антидепрессантами, на всякий случай. А они мне завтра понадобятся. Ох как понадобятся! Показать? – распалилась я.

– Не истери!

– Тебе легко говорить! Ты же во всем и виноват!

– Я? – Вениамин приподнял брови. – Ты меня ни с кем не путаешь?

– Нет. Ты подсадил меня на свой крючок так плотно, что я не могу с него соскочить, как ни пытаюсь, – вот уже который год. Но все – безрезультатно. Всадил по самые гланды… Трепыхаюсь, трепыхаюсь. Да все напрасно…

– Я не всаживал!

– Как же! Кому ты сказки рассказываешь?

– Слушай! Я по делу.

– Это я уже слышала, – огрызнулась я. – И что?

– Сядь! – прикрикнул Веня. – Не мозоль глаза.

– Так я и послушалась, – но в кресло я села и запахнула плотнее халат. – Говори!

– Когда надо будет – тогда и начну. – Он подвинул тяжелое кресло и сел напротив меня. – Дело серьезное, и слушай меня внимательно!

– Приготовилась.

– Ну вот и отлично. Завтра с утра ты летишь в Таллин. Разбираться с одной девчонкой.

Я подняла брови:

– Зачем?

– Хорошо, что не спросила: почему в Таллин? – усмехнулся Веня.

– Этот вопрос пойдет вторым в моем списке.

– Она сняла крупную сумму денег и похитила стратегически важную информацию для одного банка. Меня попросили этим заняться. И как можно скорее.

– Поди туда, не знаю куда. Найди то, не знаю что.

– Почти что так. – Веня открыл молнию папки и достал оттуда бумаги. – Вот она. Регина Лиховцева. Прошу любить и жаловать. Ознакомься в срочном порядке. Рядом с этой девочкой тебе в ближайшее время придется дневать и ночевать. Ты ее найдешь и вырвешь у нее ноги, откуда они там у этой Регины растут.