Долг грабежом красен

– Да, разумеется, по разумной цене я готов приобрести у вас все ваши акции. Вы ведь контролируете сорок процентов? Разумеется, при том условии, что ваши проблемы с прокуратурой и правоохранительными органами улажены.

– Это звучит как намек, – прокомментировал Полунин. – Похоже, прокуратура легко прекратит против меня дело, если я продам вам свои акции…

Томашевский пожал плечами и сказал:

– Во всяком случае, я со своей стороны приложу к этому немало усилий.

– А вот это уже попахивает шантажом, – ответил Полунин.

– Вы не правы, – заявил Бахметьев. – Альберт Николаевич просто делает вам предложение, при этом берет на себя обязательство помочь вам в решении ваших проблем.

– Помнится, подобное обязательство на себя брали вы, Николай Иванович, – заметил Полунин.

– Я от них не отказываюсь, но я не могу гарантировать стопроцентного результата.

– А Томашевский, значит, может, – удивленно произнес Полунин.

Бахметьев взглянул на своего спутника и кивнул головой:

– Думаю, что да.

– А я думаю, что мне этого не надо, – произнес Полунин и решительным движением затушил окурок в пепельнице. – Неужели вы и вправду считали, Альберт Николаевич, что я уступлю вам свои акции? Вы один из тех людей, кто немало поспособствовал моим злоключениям. И то, что вы в этом раунде выступали на моей стороне, не искупает вашей вины. Просто вас кинули ваши прежние союзники и вам ничего другого не оставалось.

– Вы что же, собираетесь объявить мне новую войну? – усмехнулся Томашевский.

– Боже меня упаси, – покачал головой Полунин. – Я лишь хочу объявить вам о том, что свой пакет акций я уже продал и вам придется договариваться с новым инвестором, куда более могущественным, чем я. В ближайшее время вы узнаете его имя, но заранее хочу сказать, что оно вас не обрадует.

– Чего же еще можно было от вас ожидать? – раздраженно пробурчал Томашевский, поднимаясь. – Я догадывался, что вы устроите мне подлянку.

– Вы это заслужили, – ответил Полунин.

– Объясните ему, Николай Иванович, если сможете, что он не прав, – обратился Томашевский к Бахметьеву. – Если вы не сможете этого сделать, то объяснит прокурор. Думаю, что, если покопать, за этим господином много чего найдется.

Томашевский решительным шагом покинул кабинет.

– Не трудитесь, Николай Иванович, – произнес Полунин. – Не стоит меня уговаривать, я уже принял решение.

– Да я и не собираюсь, – махнул рукой Бахметьев.

– Ну как же, вы же должны отрабатывать деньги спонсора…

– Он не мой спонсор, – в голосе Бахметьева появились жесткие интонации, – и никогда им не был. Просто в данной ситуации мы были союзниками. Да и вообще пусть сам разбирается с вами, – неожиданно произнес он. – Если честно, – продолжал Бахметьев, заглянув в глаза Полунину, – все они, эти барыги и жиды, давно уже делают все, чтобы разрушить наше государство. А мы, работники спецслужб, по мере своих возможностей пытаемся препятствовать им в этом деле. Иногда для этого приходится использовать их же противоречия друг с другом. Так что пусть разбирается с вами сам, – твердо повторил Бахметьев, словно отбрасывая какие-то сомнения. – Лично я думаю, что вы на этот счет уже подстраховались. Я знаю о ваших визитах в местную прокуратуру, – в глазах Бахметьева появилась легкая хитринка.

– Не знаю, о чем вы говорите, – сделал непонимающий вид Полунин.

Бахметьев заулыбался еще шире.

– Скажу вам откровенно, Владимир Иванович, из всей этой кодлы вы мне видитесь самым порядочным человеком. Мне очень жаль, что судьба так жестоко обошлась с вами. Надеюсь, что в будущем у вас все будет хорошо. Если же возникнут какие-то проблемы, приходите ко мне. Может быть, я смогу вам помочь.

Полунин неожиданно рассмеялся и, шутливо погрозив Бахметьеву пальцем, произнес:

– А это уже похоже на вербовку. Или, как у вас говорят, на предложение о сотрудничестве.

Бахметьев в ответ также рассмеялся.

– Извините, – пожал он плечами, – привычка. Круглые сутки на работе…

* * *

Недавно назначенный прокурор города Илья Игоревич Воронков достал из сейфа лист бумаги и положил его перед Полуниным.

– Прочитайте и подпишите, Владимир Иванович, – равнодушным тоном сказал он.

– А что это? – спросил Полунин.

– Это постановление о прекращении против вас уголовного дела, – таким же равнодушным тоном ответил Воронков. – Признаюсь, это решение далось мне нелегко. Уж слишком много за вами числилось, так сказать, неясностей. Побег из-под стражи даже при незаконном аресте – это дело серьезное. А также незаконное хранение оружия. В общем, у нас были серьезные сомнения в правильности подобного шага.