Семь цветов страсти

«А черт с ними!» — отмахнулась она от неприятных мыслей. В стократ важнее то, что произошло сегодня: Дикси стала самой собой. Смысл бытия, его радостей, наслаждений открылся вдруг и ошеломил. Все так потрясающе просто и невероятно загадочно! Главное на этой земле было, есть и будет во веки веков извечное слияние самца и самки, двух половинок живого мира, cтремящихся к совершенству единения. Секрет состоит в том, чтобы найти пару.

Она лежала в темноте на узкой походной кровати, устремив неподвижный взгляд в прямоугольное отверстие в потолке. Сквозь затягивающую оконце москитную сетку и мощные прутья решеток сияли звезды. Небесная бездна уходила в бесконечность, и Дикси казалось, что светила блуждают по небосводу в поисках пары, а найдя ее, сливаются, образуя солнца.

— Ты умница, что не заперлась. — Быстро захлопнув за собой дверь, в комнате появился Ал. Бросив на кровать Виты сумку с вещами, он старательно повернул в замке ключ и проверил надежность двери. — Здесь, говорят, дикое зверье пошаливает. Да и не все мне нравятся в нашей компании.

— А я ждала тебя, — сказала Дикси, протягивая ему навстречу руки и только теперь поняв, что ждать можно не только умом, но и всем телом, каждой клеточкой своего существа, откликнувшегося тут же на объятия Ала.

— Ну что ж, тогда поехали! — Наспех сбросив одежду, он с ходу овладел ею грубо и настойчиво, а потом, взмокший во влажной духоте, cполз с узкой кровати на пол.

— Эй, малышка, кидай сюда простыни и не думай спать — я ненасытный.

В сумке у Ала оказалась бутылка вина, мясные консервы, крекеры.

— Ну мы прямо как янки во Вьетнаме. Только у них с харчем было получше. — Он разлил вино в пластиковые стаканы. — А с девочками — похуже.

Дикси молчала. Все, что говорил этот простоватый парень, казалось ей значительным, оригинальным, а ноздри с упоением ловили запах его пота.

Они не зажигали света, яркая луна висела за окном как фонарь.

— Смотри, здесь такая огромная луна, что даже горы и кратеры на ней видно, — удивилась Дикси. Ал усмехнулся:

— Может, кому-то кратеры мерещатся, а мне везде только вот эти прелести. — Он кивнул на обнаженную девушку и слегка развел ее колени руками.

Они вскоре оказались на полу и долго наслаждались предвкушением близости, давая телам возможность изведать все подступы и подходы к последней, огненной черте. После их первых грубых и жадных слияний игра показалась Дикси совершенно упоительной, граничащей со счастливым безумием: голова отключилась, властвовало, наслаждалось, неудержимо стремилось к высшей точке восторга или самоуничтожения жадное, пылающее тело. Но Алан не давал ему утоления, возвращая назад, усложняя и удлиняя дорогу к финалу. А когда он наконец обрушил на нее всю мощь захватчика и властелина, Дикси закричала и на мгновение потеряла сознание. Потом, лежа рядом, она обвила его шею руками и притянула к себе.

— Не отпущу. Теперь я буду твоей частью, как сиамский близнец. Я никого еще не любила так. Это похоже на смерть.

— Приятно слышать. Хотя я и слышал уже сто раз нечто подобное, да и ты наверняка шептала всем своим парням про «первый раз». Ведь правда? Все вы любите создавать иллюзию «первого бала»: «никогда так не было», «ты у меня единственный», — добродушно поддевал ее Алан, отхлебывая вино. — Скажи еще, что все эти штучки умею вытворять я один и никому из представителей мужского пола не приходило в голову использовать твои прелести так утонченно.

— Сделай мне, пожалуйста, бутерброд с мясом. Я бы сейчас отведала даже заразных местных лакомств. Втихаря от Старика, конечно. — Дикси вытянулась, закинув за голову руки, ее тело казалось в голубом лунном свете отлитым из серебра, а глаза — черным омутом, прячущим чудовище страсти. Она знала, что хороша, впервые изведав это ощущение по-настоящему — через наслаждение быть желанной, возбуждающей, приводящей в экстаз. И она очень нравилась себе такой — жаждущей ласк, естественной, сбросившей вместе с одеждой лживые комплексы стыдливости и фальшивых приличий. А главное — необходимость оценивать и критиковать. Этот парень, несомненно, был ее парой.

— Сегодня родилась новая Дикси, — тихо сказала она себе. Но Ал услышал.

— Поздравляю! — Он протянул бутерброд и стаканчик с вином. — Выпьем за это и за славного ковбоя Алана Герта — повивальную бабку нашей секс-звезды.

— Боюсь, что звезды уже не будет… Я ничего не хочу — ни этих съемок, ни славы, ни людей вокруг, косо поглядывающих на нас… Я хочу только тебя.