Лесная нимфа

И незнакомец бросил трубку.

Хотя… почему такой уж незнакомец? Кое-что о нем Алена все же знала. Ник его форумский – Внеформата.

И больше ни-че-го…

1985 год

Вечером в квартире Косихиных раздался звонок в дверь. Витя быстро сунул на место бутылку из-под японского виски, в которую уже давно был налит всего лишь крепкий чай, запер полированный бар, где отец держал красивые бутылки из-под разных напитков, и даже руки спрятал за спину.

– Что, уже родители? – тихо спросил Славик Шибейко.

– Нет, у них кино как раз к программе «Время» закончится. Ирка, наверное.

Он пошел в прихожую, но Слава остановил его:

– Нет, слушай, давай я спрячусь, а? Ирка придет, а я как завою!

– Эх ты, детсадовец! «Завою»! Ирка тебе завоет так, что не сядешь потом. Ну ладно уж, прячься.

Славка распахнул дверцы платяного шкафа и юркнул туда. В лицо ему ударил крепкий, горьковатый аромат духов, он сморщился и почесал переносицу. Под ногой мягко сдавилась коробка, он испуганно переступил и присел на корточки. Что-то жестковатое, вроде туго накрахмаленных кружев, скребануло его по лицу. Славка поморщился, а потом улыбнулся, потому что подумал: наверное, это то самое Иркино голубое платье, которое ему так нравится. Сколько раз зимой и весной, приходя к Витьке, он видел его сестру склонившейся над ворохом причудливо переплетенных голубых ниток, и тоненький металлический крючок, словно блестящая птица, метался в ее пальцах. И хоть Славка, как и его дружок, всячески выражал презрение к этим девчачьим забавам, украдкой он посматривал на Ирку с интересом. А 28 июня, когда у десятиклассников был выпускной, Ирка появилась вечером на крыльце, похожая на голубое туманное облачко, на голубой колокольчик, на… Славка не знал, с чем бы еще ее сравнить, но знал, что с Иркой не сравнится ни одна девчонка ни в школе, ни в поселке, ни вообще… Жаль только, что она уже такая большая и смотрит на него и впрямь как на детсадовца. А он, дурак, еще и в шкаф полез! Нет, Ирку так не удивишь – она только посмотрит на него из-под своих длиннющих ресниц и вздохнет: мол, чего от этого младенца ждать? Да и по головке еще снисходительно погладить может, будто деточку маленькую. А ведь, кажется, он и вообще зря сидит в шкафу! Это же вовсе не Ирка пришла.

Славка осторожно приоткрыл дверцу – и ничего не увидел. Однако в зеркале мелькнул силуэт. Слава чуть развернул зеркало – и разглядел Витьку, прижавшегося к подоконнику, а рядом с ним – Диму Анненского, который раньше учился в их школе, а потом попал за воровство в колонию. Теперь Анненский учился в профтехучилище. На нем словно бы лежал отпечаток некой тайны, одновременно отвратительной и манящей. Дима что-то быстро, очень тихо говорил, говорил…

– Зачем тебе это? – вдруг сдавленно крикнул Витька, и Слава с удивлением увидел, какое красное, испуганное лицо сделалось у его друга. – Зачем? Мне в колонию неохота, и Славке тоже. Тебе понравилось – ну и иди туда снова, а нам неохота!

– Скажешь! – тонким злым голосом приказал Дима.

– Пошел ты!.. – Витька отстранился от подоконника, но Анненский рванул его за плечо.

Витька оступился и сел на пол. Дима приподнял его и, сильно встряхнув, замахнулся… Витька закрылся рукой, и Слава в своем укрытии невольно заслонил лицо.

– Скажешь! И Славка твой скажет. Вам ничего не будет. Ну, поразбирают в школе, ну, всыплют родители – и все. А не скажешь…

Славке было хорошо видно лицо Анненского. Оно не могло выразить угрозы, как тот ни хмурился. И голос был ломким, не страшным, хоть и злым. Но то, что он говорил…

– А не скажешь, так Ирку вашу заловят и завалят, понял? Знаешь, что это такое, козявка вонючая? Вас со Славкой в мясо прибьют, а Ирку так уделают – потом никому нужна не будет, понял?

Витька свернулся клубком, уткнулся в пол. Дима отвернулся от него и, глядя под ноги, глухо произнес:

– Еще скажешь, что испугались и вещи не понесли домой, а спрятали в кустах, в сквере, а когда пришли – их уже не было. Понял?

Витька молчал.

Анненский пошел к выходу, и Славка отшатнулся в глубь шкафа. Жесткие кружева опять царапнули щеку, и слезы навернулись на глаза, но не от этой маленькой боли. Он сидел на корточках, неподвижно глядя на светлую щель в приоткрытой дверце. Он не понял, что именно должны они с Витькой сделать. Но что-то придется сделать, что-то плохое, а иначе… Ирка…

По пути домой Дима позвонил из телефона-автомата. В первый раз ответила женщина – он нажал на рычаг. Подождав немного, опять набрал номер.