Боргильдова битва

Хеймдалль, Мудрый Ас, первым шагнул к нему.

— Мы с тобой ведь должны убить друг друга в день Рагнаради, — просто и безыскусно сказал страж Бифрёста. — Но выслушай меня, Локи, сын Лаувейи! Тот, кого так преданно любит чистая сердцем Сигюн, чей сын готов на вечное заточение в Нифльхеле, лишь бы помочь Асгарду, не может свершить то, что напророчила тебе вёльва.

— Пророчество её нерушимо, — тихо и с отчаянием ответил бог огня. — Я не знаю, о Хеймдалль, сын девяти матерей, что заставит меня сделать то, что я должен сделать. Но я не ищу снисхождения. И не стану прикрываться спиной собственного сына. О дин, великий Один! Позволь мне отправиться к Хель. Быть может, я смогу уговорить её.

— Нет, отец, — сурово сказал Нарви. — Не стоит рисковать её гневом. Она предложила нам очень выгодную сделку. Я же постараюсь смягчить её нрав — быть может, даже смогу уговорить её отпускать меня на время сюда, в Асгард.

Долго уговаривали асы молодого Нарви подумать. Тор брякнул было, что можно кинуть жребий среди неженатых асов, но наткнулся на яростный взгляд Сиф и её поджатые губы — и поспешно отказался от собственных слов.

Оно и понятно, сын Сиф и пасынок Тора, Улль, как раз мог и вытащить роковую руну.

…Тинг приговорил. Опоздавший брат Нарви, Валли, краснел и бледнел, еле сдерживая слёзы, Сигюн, их мать, словно оцепенела, Локи потерянно бродил среди асов, никого не замечая и не узнавая.

…Нарви снарядили в путь. Асы один за другим подходили к нему, благодаря за смелость; каждый норовил вручить драгоценный подарок. Тор вручил ему собственный старый меч, которым владел, пока не получил Мьёлльнир; Бальдр отдал свою флейту, что способна возвеселить душу даже в самом мрачном подземелье; Фрейя сама надела ему на палец солнечное кольцо, где навек остался живой луч дневного светила.

Провожаемый благословениями, Нарви, в роскошных одеждах, увешанный драгоценностями, выехал из врат Асгарда. Вместе с ним отправились Локи, Сигюн, Валли и сам Отец Дружин. Времени почти не оставалось, Семеро приближались.

Нет нужды описывать их дорогу в царство Хель; за всё время пути они едва ли перекинулись и дюжиной слов. Сигюн молча плакала, стесняясь утереть слёзы, и не отпускала руку старшего сына; Нарви держался мужественно и, как мог, утешал мать, но его слов, обращённых к ней, не слышал никто, кроме неё самой, даже Локи. Валли, похоже, сгорал от стыда, что не вызвался сам, смотря на брата с ужасом и восхищением.

Локи вообще ни на кого не смотрел, а ехал, не поднимая взглядов от земли.

По воле Отца Богов быстро неслись они, без сна и отдыха. Старый Хрофт чертил руны, придающие силы и дарующие быстроту; владыка Асгарда редко прибегал к магии, но сейчас без неё было не обойтись.

Они оставили позади равнины Гнипахеллира, логово дремлющего Гарма (Сигюн лишь закрыла лицо руками), и в конце концов, обгоняя влачащиеся вереницы мёртвых, невидимые для них, достигли моста через Гьёлль.

Прислужница Хель, дева-великанша Модгуд, встретила их на середине. Далеко внизу бесшумно текли чёрные непроглядные воды Последней реки.

— Слава асам, и асинье слава! — учтиво приветствовала их воительница. — Слава Отцу Богов и владыке огня, слава его храбрым сынам и прекрасной супруге! Обязана вопросить — с чем пожаловали вы к вратам моей хозяйки?

— Передай владычице Нифльхеля, — медленно и торжественно ответствовал О дин, — пусть готовит свадебный пир и варит брагу, пусть созывает гостей. К ней едет её жених и твой будущий господин, Нарви, сын Сигюн и Локи, и едва ли ас благороднее него пересекал когда-либо границы Страны Мёртвых.

Модгуд низко поклонилась.

— Исполню тотчас, — сказала она.

Вновь ехали они сквозь серые пространства, населённые душами тех, кто недостоин Валгаллы, и Сигюн постоянно плакала, а Локи скрежетал зубами, не дерзая даже бросить взгляда на неё.

Вот показался уже и Лес Мук, и Старый Хрофт решил свернуть, не желая множить горе несчастной жены бога огня — но тут пред ними появилась стройная девушка с огненно-рыжими кудрями, чертами очень похожая на Локи. Она была не выше других асов, а чёрный её наряд расшит был алмазами.

— Приветствую тебя, Отец Богов, — сказала Хель. — Приветствую тебя, отец мой Локи. Тебя, прекрасная Сигюн. Вас, Нарви и Валли, моих единокровных братьев. Моя привратница, Модгуд, передала мне весть, что поистине возвеселило моё сердце. Всё готово для пира, великий О дин. Но скажи мне сперва, неужели…