Боргильдова битва

Строчки сами всплывают в памяти.

• «Гарм лает громко
• у Гнипахеллира,
• привязь не выдержит —
• вырвется Жадный.
• Ей многое ведомо,
• все я провижу
• судьбы могучих
• славных богов.

• Волк выступает —
• вырвался вражий —
• капает яд,
• крови клыки,
• смрадно дыхание,
• злоба в глазах.
• Участь Асгарда
• ныне решится.

• Тюр преграждает
• жадному путь,
• битвы огонь
• смелый подъял,
• волка разит.
• Фенрир прыжком
• меч отражает,
• жизни предел
• тюра кладёт.

• Волку дорогу
• тут заступает
• Асов Отец
• и Асгарда владыка.
• Остро копьё его,
• глаз его верен,
• мечет тролль крови
• в Волка без промаха.

• Зубы крепки
• в Жадного пасти,
• древко крошат,
• чуя победу,
• воет вражина,
• острый обломок
• обратно вернулся
• Одину в руку.

• Вот выступает
• воронов Ас
• и Асгарда владыка,
• меткою дланью
• он погрузит
• Гунгнира сталь
• Волку сквозь нёбо…»

Там было и дальше. Отец Дружин помнил окончание, слова словно выжгло на внутренней стороне век. Да, он погибнет. Увидит смерть врага и погибнет. Полягут и почти все его дети. Но немногие оставшиеся построят на обломках прежнего новый мир, чище, честнее и лучше. Старые вины, обиды и нарушенные клятвы канут в бездну вместе с обугленными обломками старого бытия.

Воин ждёт последнего боя без страха. До него ещё не скоро, а пока хватает иных дел, обычных, каждодневных. Хранить свой мир, например.

(Комментарий Хедина: красиво, как и положено у Древних Богов. Главное — это героическая гибель, всё остальное неважно. Что погибнет весь мир и почти все его смертные обитатели — дело десятое. И никакого Закона Равновесия! Иногда, честное слово, становится завидно.)

Над головой сгущаются тучи, трутся мягкими боками о неподатливый небесный хрусталь — восьминогого жеребца, способного скакать по воздуху, словно по земле, заметили. Впрочем, наездник и не скрывался. Ага!.. что это там такое внизу?

Обычно разведка, дальний дозор — удел двух воронов, Хугина и Мунина, или волков — Гери с Фреки. Люди верят, что за день, торопясь вслед солнцу, они успевают обежать или облететь весь мир…

Тем более, что имелись враги и не из числа великанов, те просто самые привычные. Были и другие — чужие, пугающие, непонятные. Их прозвали Дальними, просто потому, что о них так ничего не смогли разузнать даже они, всевидящие волки и враны Отца Дружин. Сколько б ни натруживали лапы и крылья, им так и не удалось найти никакой «крепости», «твердыни» или хотя бы просто «дома» этих странных сил. Они приходили из ниоткуда и исчезали в никуда. На равнинах Южного Хьёрварда гремели битвы, сходились рати Асгарда, асы и ваны в одном строю вместе с мелкими божками полуденных земель — против диковинных созданий, похожих на ожившие друзы зеленоватых кристаллов.

У них имелись слуги и сподвижники. Избегая северных земель, царства снега и льдов, где могущество хозяев Асгарда особенно сильно, они пытались укрепиться в полуденных областях, во владениях младших богов и божков, не входящих в семью Одина, не асов и не ванов.

Но с этими врагами можно было воевать, как и с гримтурсенами. Как и инеистые великаны, Дальние оказались вполне уязвимы и пред заклятиями, и пред сталью. А особенно — перед сталью, соединённой с заклятиями.

Правда, в отличие от тех же ётунов, Дальние никогда не выходили на поле боя сами, в истинной плоти. Их магия оживляла кристаллических монстров, заражала бешенством и жаждой крови ещё вчера мирную лесную нелюдь; творила удивительные магические конструкты, зелёные летающие шары размером с добрую крепость, сотканные словно из пылающих изумрудным пламенем нитей. Эти чудовища появлялись даже и на севере; но им молот Тора быстро показал, что вблизи Асгарда им шастать не следует — там заклятия Отца Дружин и его детей были особенно сильны и действенны.

Но это была война — дело для Древних Богов знакомое и привычное. Война есть средоточие силы духа, единственное достойное мужчины дело — в этом не сомневался никто из обитателей Асгарда. Впрочем, это же дело наиболее достойно и жён — недаром так высоко почитались валькирии, девы битвы.