Осторожно: блондинка!

– Я когда прочитала, что принята, у меня слезы сами собой из глаз полились. Я закрылась этим счетом и никак успокоиться не могла.

У Ирины Чистяковой съемки, как и у меня, были дома. Ей подали журнал «Плейбой», в котором она мечтала сняться, и, кстати, снялась в конце проекта. Предложили выбрать страницу, на которой ей хотелось бы видеть свою фотографию, а там написано:

«Поздравляем вас, Ирина, вы участник проекта».

Людмилу Сорокину снимали в парке культуры и вместе с билетом на «чертово колесо» вручили поздравление.

Итак, четырнадцатого сентября нас поселили в доме. Когда мы туда приехали, нас встретила актриса Катя Семенова и показала его полностью, проведя по всем помещениям. На время проекта Катя была хозяйкой дома и нашей подружкой. С ней мы делились своими секретами, решали возникающие проблемы и просто болтали, она замечательный и добрый человечек.

Итак, мы вошли в огромный, удобный и очень красмвый дом, в котором нам предстояло прожить целых три месяца. Там было все: спортивный зал с тренажерами, сауна, солярий, джакузи, косметический кабинет, огромная столовая и две спальни – мужская и женская. А еще зимний сад, кабинет психологической разгрузки, комната реабилитации, гостиная с домашним кинотеатром и караоке и кухня, оборудованная всевозможной техникой, начиная от мясорубки и заканчивая пароваркой. У нас даже электрическая швейная машинка была, и, когда все со страшной скоростью начали худеть, мы ушивали на ней одежду.

Еще была секретная комната, в которой стоял компьютер и телефон. Компьютером мы пользовались постоянно, потому что администрация присылала нам на него сообщения, расписание на следующий день, новости и тому подобное. Мы, в свою очередь, тоже писали письма администрации с просьбами и пожеланиями. Телефоном мы могли пользоваться только один раз в день – в остальное время его отключали, – и всего по три минуты каждый. Лишнего говорить не позволялось. Все, что касается проекта, было табу, и если кто-то нарушал это правило, то его сразу же отключали, резко прерывая разговор.

В спальнях и гостиной стояли электронные весы, на которых мы ежедневно взвешивались. Как сейчас помню, встаешь на весы и обнаруживаешь, что за сутки ничего не сбросила. Караул!

Потом диетолог нам объяснил, что сброс веса может быть прыгающим. В самом начале организм затаивается, потому что не понимает, что с ним происходит. Почему это вдруг перестало поступать то же количество пищи, что и раньше? Чуть позже, когда организм понимает, что ждать бесполезно, он начинает кушать свои собственные накопления, то есть жиры, тогда мы и начинаем быстро худеть. Проходит какое-то время, и снова стоп, вес приостанавливается, но эта передышка только на время. Я обязательно расскажу вам про диету очень подробно на страницах своей книги и уверяю, что многим из вас она понравится.

Когда мы разместились, нас попросили собраться в гостиной. Кстати, как только мы вошли в дом, нам прицепили микрофоны, и с той минуты в течение трех месяцев мы с ними не расставались. Снимали только, когда куда-нибудь выезжали, а как только возвращались, то прямо у порога снова надевали их. По всему дому, в любом его уголочке, висели высокочувствительные микрофоны, которые ловили даже шепот. Так что посплетничать, чтобы тебя не слышали в операторской, не было никакой возможности.

По всему периметру дома в стены были вмонтированы затемненные зеркала, за которыми стояли телевизионные камеры. Мы не видели никого, а сами были как на ладони. Первое время это страшно напрягало, но потом мы привыкли и уже практически не обращали на это внимания. Правда, писать свои детективы под прицелом камер я так и не смогла, хоть и несколько раз пыталась начать. Уходила в комнату психологической разгрузки, открывала ноутбук… и слышу: шур-шур-шур за зеркалом – оператор активизировался. Ну и какой здесь роман напишешь? Когда чувствуешь, что читают каждую букву, которую ты напечатала, мысли рассыпаются, как горох. Попробовав несколько раз и поняв, что ничего из этой затеи не получается, я с сожалением оставила ноутбук в покое. Да и времени оставалось не так уж много, у нас был строгий режим, и мы не имели права его нарушать. В 7.45 подъем, с 8 до 9 – занятия в тренажерном зале, в 9 – завтрак. Дальше всех участников развозили по разным местам. Тех, кто после операции, везли в клинику, на процедуры, других – кого к стоматологу, кого к косметологу. Остальных в Ворд-класс Ольги Слуцкер, в руки тренеров.