Похождения шустрого покойника

– Понятия не имею.

– Я нарисовала свой кошмар! Я простояла у мольберта почти сутки, рисовала как заведенная, и мой кошмар получился именно таким, каким я его видела во сне. Картину я потом еще неделю дописывала, но сам сюжет у меня уже был сформирован полностью. Наверное, тебе это не совсем понятно, я не знаю, как объяснить, чтобы ты поняла меня до конца, но сейчас попробую.

– Ну, почему же? Я прекрасно тебя поняла, – перебила Ларису Лена и улыбнулась. – Только я, в отличие от тебя, совсем не умею рисовать и никогда не смогу передать свой кошмар в рисунке. Я, наверное, и рассказать-то не смогла бы о нем так, как это было во сне.

– От тебя этого никто и не требует. Ты меня не дослушала до конца. Да, я нарисовала свой кошмар и вроде бы успокоилась, вылив на полотно весь негатив, который оставил на душе неприятный осадок. Но, опять же, не это самое главное. Главное – то, что через неделю после того, как я закончила писать картину, я отнесла ее в нашу студию, и руководитель поместил ее на выставке молодых дарований, которая открывалась буквально на следующий день. И что, ты думаешь, произошло? – засмеялась Лариса. – Она заняла первое место, а премией было денежное вознаграждение в тысячу долларов! Мало того, эту картину потом купил один любитель неординарных решений в искусстве. Знаешь, за сколько?

– Ну, и за сколько же? – поинтересовалась Света, уже улыбаясь.

– За пять штук, – уже вовсю веселилась Лариса. – Я тогда отхватила себе изумительное колечко с бриллиантом. Знаешь, что в этой истории самое примечательное?

– Что?

– Сколько я потом ни пробовала писать подобные картины, у меня ничего не получалось. Я вообще-то чаще всего пишу портреты, они мне лучше всего удаются. Но все равно: я вновь и вновь стараюсь написать что-то подобное своему кошмару, но, увы, все напрасно. Зато после получения премии мой отец наконец-то признал во мне художника и перестал ворчать, что я прожигаю свою жизнь напрасно, нюхая эти вонючие краски. Он всегда считал, что художники – совершенно никчемные люди и только единицам удается действительно оставить после себя шедевры. Я его единственная дочь, и он очень переживает, что, когда его не станет, ему некому будет передать свой бизнес, в который он влюблен, как жених в свою невесту. Сейчас, когда я родила ему внука, он немного успокоился. Но пять лет назад, когда мне присудили премию, отец хоть на какое-то время оставил меня и мои картины в покое. Я смогла после этого написать три совершенно замечательных портрета, два из которых сейчас во Франции, на выставке.

– Лар, а к чему ты мне об этом рассказала? – спросила Света и заинтересованно посмотрела на приятельницу.

– Приснившийся кошмар не всегда может обернуться кошмаром в реальной жизни, а совсем даже наоборот. Вот что я хотела тебе сказать, – улыбнулась Лариса. – Так что посмотри на свой сон с другой стороны. Может быть, все совсем наоборот, и он тебе хочет подсказать, где искать разгадку? Если ты не хочешь, то не рассказывай его мне, но сама как следует подумай и все проанализируй. Иногда к нам во сне приходят важные сигналы, просто мы не умеем их распознавать. Возможно, поэтому и болит твоя душа?

Светлана задумалась, сосредоточенно нахмурив лоб, и молчала всю дорогу, до самого дома. Лариса больше не тревожила ее вопросами и разговорами, а лишь изредка бросала в сторону подруги лукавые взгляды.

Глава 18

– А-а-а! – раздался чей-то пронзительный визг, и Лариса буквально свалилась с дивана вместе с подушкой.

– Что случилось? – закричала она, ошарашенно таращась на подпрыгивающую у окна Елену.

– Вон он, вон он, я его вижу! Ларка, быстрее иди сюда, он там, там! – кричала Лена, тыча пальцем в темноту сада.

Лариса быстро вскочила и подбежала к окну. Она прищурила глаза, чтобы разглядеть в темноте того, на кого показывала Елена.

– Ты видишь, видишь? – возбужденно спрашивала Лена.

Лариса ничего не видела, но в какое-то мгновение перед ее глазами действительно промелькнуло белое пятно. Не долго думая, Лара распахнула окно и выскочила наружу – прямо в чем была. А была она в одних только трусиках! Елена не заставила себя долго ждать и последовала за ней. В то же мгновение распахнулась входная дверь дома и из нее выбежала Светлана.

– Что здесь происходит, черт возьми? Что за дикие вопли в моем доме? – закричала она вслед улепетывающим на всех парусах девушкам.

Не понимая, в чем дело и что вся эта беготня означает, она все же решила присоединиться к подругам и рванула за ними, не разбирая дороги. Ее пятки засверкали с такой скоростью, что ноги едва касались мягкой травы.