Болтливый мертвец

Наконец я нашел крошечный переулок, который привел меня к нужному месту. Зато мне не пришлось лишний раз мучить свой хрупкий организм Безмолвной речью: сэр Шурф уже ждал меня по ту сторону ограды. Его домашнее лоохи было таким же безупречно белоснежным, как и одежда, в которой он ежедневно появляется в Доме у Моста. Только ни защитных рукавиц, ни тем более смертоносных перчаток на его руках не было. Ну хоть дома он их снимает, и на том спасибо!

— А почему ты-то не на службе? — спросил я. — У ребят там Магистры знают что творится. Бардак похуже, чем накануне Последнего Дня года!

— А что мне там делать? — пожал плечами Шурф. — Ни убивать, ни даже пугать никого не надо — дело-то пустяковое! И вообще, наши коллеги давно могли бы разойтись по домам, если бы сэр Мелифаро не вбил в свою упрямую голову, что все должно быть сделано за сутки. В кои-то веки в этом нет никакой нужды!

— Вот-вот! — обрадовался я. — Я ему тоже пробовал это объяснить, но он только тихо зарычал. Полагаю, к утру он начнет кусаться!

— Не думаю, что до этого дойдет. — Шурф отнесся к моему предположению вполне серьезно. — Сэр Мелифаро действительно довольно неуравновешенный молодой человек, но не настолько, я тебя уверяю!

— Ну, будем надеяться… А что у тебя случилось-то? — спросил я. — И к чему вся эта таинственность?

— Просто я не хочу, чтобы моя жена знала о твоем визите, — объяснил он.

— С каких это пор я впал в немилость в твоем доме? — удивился я. — До сих пор мы с твоей женой отлично ладили!

Это была сущая правда. Жена сэра Шурфа, маленькая леди Хельна, была жизнерадостной, приветливой и смешливой, так что поладить с ней оказалось легче легкого. Думаю, даже если бы я поставил себе задачу во что бы то ни стало вызвать у нее неприязнь, у меня все равно ничего бы не получилось!

— Ты не впал в немилость, не говори ерунду. Хельна была бы очень рада твоему визиту, но… Я тебе потом все объясню. Это долгий разговор, а зимой я предпочитаю вести беседу не в саду, а у себя в кабинете.

— Какая же это зима! — презрительным тоном бывалого полярника сказал я.

Я до сих пор в восторге от мягкого климата Ехо. Надо понимать, что, если однажды ночью температура здесь упадет до нуля по Цельсию, горожане еще долго будут вспоминать эту зиму как самую холодную в истории Соединенного Королевства. А сейчас, если бы у меня был с собой термометр, ртутный столбик наверняка поднялся бы до отметки +10 по Цельсию. Никаких метеорологических приборов у меня, разумеется, не было, но кончик моего носа оставался теплым — надежное доказательство абсолютного климатического благополучия…

Тем не менее прохладные порывы ветра с Хурона загнали нас в помещение. Шурф провел меня в дом через черный ход, потом мы довольно долго поднимались по винтовой лестнице в его кабинет, расположенный под крышей огромного трехэтажного особняка. Когда я только поселился в Ехо, абсолютно все здешние жилые помещения напоминали мне спортивные залы: огромная, по моим представлениям, полезная площадь и минимум мебели. Я уже давно привык к такому порядку вещей: к хорошему привыкнуть — раз плюнуть! Но домашний кабинет Шурфа Лонли-Локли до сих пор потрясает мое воображение. Он занимает весь этаж. Думаю, его площадь никак не меньше тысячи квадратов, а высота стен составляет добрую дюжину метров, так что потолок кажется почти таким же далеким, как звездное небо. Мебели в кабинете нет вовсе, только несколько стеллажей с книгами у дальней стены. Сидеть хозяин дома предпочитает на тонком ковре, таком же безупречно белоснежном, как пол, стены и потолок, а порой он устраивается на подоконнике, откуда открывается совершенно изумительный вид на освещенные многочисленными огнями воды Хурона.

Я уже не раз бывал в этом кабинете и успел изучить немногочисленные, но неизменные привычки хозяина. Например, я отлично знаю, что Шурфу будет приятно, если я несколько минут постою перед одним из стеллажей с книгами, восхищенно качая головой и как бы не решаясь попросить его дать мне почитать одно из этих сокровищ. Просить, собственно говоря, не полагается ни в коем случае, поскольку, с одной стороны, сэр Шурф ни за какие коврижки не согласился бы расстаться с книгой из своей библиотеки, но, с другой стороны, ради такого близкого друга, как я, он готов почти на все. Такая дилемма вполне могла бы свести парня с ума. Боюсь, тут даже его хваленая дыхательная гимнастика не очень-то помогла бы!