Размороженная зона

26

Заселившийся в двадцать шестой номер гостиницы «Север» бородатый мужчина лежал на широкой застеленной кровати, негромко и размеренно похрапывая. Время было уже не раннее, почти два часа дня. Бородач был не молод, а в таком возрасте желание поспать днем совершенно естественно. Еще несколько минут мужчина спокойно спал, а потом старинные настенные часы пробили два часа, и в тот же момент стоявший на низеньком столике у кровати телефон зазвонил.

Бородач мгновенно открыл глаза, в которых совсем не было того легкого одурения, какое свойственно внезапно разбуженным людям. Наоборот – взгляд лежащего был на удивление ясным. Приподнявшись с кровати, мужчина взял трубку телефона и поднес ее к уху.

– Это портье, – раздался в трубке извиняющийся голос. – Вы просили разбудить вас в два часа.

– Да, спасибо, – голос бородача, в котором явственно слышался кавказский акцент, прозвучал хрипло. Видимо, в этом отношении бородач не отличался от прочих людей, и его голос после сна не сразу приходил в норму. Сейчас даже акцент был заметнее, чем прежде.

Бородач положил трубку и сел на кровати. Слегка скривился и помассировал себе ладонью левый бок – похоже было, что у него что-то болит. Посидев минуты две, мужчина встал и прошел в гостиную, где в одной из стен располагался очень приличный бар. Стоимость всех находившихся там напитков входила в стоимость номера. Бородач достал бутылку вина, на которой было написано «Киндзмараули», налил его в стакан и выпил одним глотком, как лекарство. Снова поморщился.

– Тьфу ты, подделка, – пробормотал он, возвращая бутылку на место. – И как можно хороший виноград так испохабить…

Сейчас бородач выглядел совершенно иначе, чем когда только что прилетел в Магадан. Его непритязательная верхняя одежда висела в шкафу, а на нем был длинный черный халат, в котором он почему-то напоминал какого-то средневекового восточного вельможу или шейха. Хотя дело было не столько в халате и роскошной обстановке, сколько в выражении лица и уверенном поведении бородача. Чувствовалось, что он знает себе цену, и обстановка лучшего номера «Севера» для него не роскошь, а норма.

Бородач вернулся в спальню, снова опустился на кровать и покосился на висевшие на стене часы. Стрелки показывали четверть третьего. Бородач зевнул, потом, немного привстав, взял со столика, где стоял телефон, дистанционный пульт и включил находившийся в углу комнаты телевизор. Впрочем, судя по тому, как невнимательно он смотрел на экран и как постоянно поглядывал на часы, было ясно, что бородач просто убивает время, чего-то ждет. Наконец минутная стрелка доползла до середины круга, показав половину третьего. Бородач тут же убавил звук телевизора до минимума и взял со стола мобильный телефон. Можно было, конечно, воспользоваться и гостиничным, но ему он не доверял.

Быстро набрав номер, бородач поднес мобильник к уху. Несколько секунд ждал, потом негромко сказал:

– Здравствуй. Да, я, а кто же еще в это время? – В его голосе отчетливо слышался кавказский акцент. – Говори спокойно, сейчас можно… Да? Вот как? – Черные брови бородача поползли вверх, а в голосе прозвучало предельное удивление. – С ума сошли, да? О, щени дэда мовтхэн! – Грузинская матерщина звучала предельно эмоционально. – Мама моя, ну зачем некоторым людям голова, я просто поражаюсь… Да. Так и передай: через два-три дня все рассосется. Совершенно точно. Разведем рамсы краями. Только края будут ближе к нам.

27

Еременцев сидел в кабинете одного из заместителей начальника лагеря, которому пришлось уступить свое место московскому гостю по прямому приказу Васильева. Выглядел Еременцев неважно – под глазами у него были набрякшие мешки, сами глаза покраснели, а движения были неуверенными и заторможенными. В общем, ничего удивительного, если учесть, что половину ночи он добирался до расположенного в тундре лагеря, а вторую половину пытался разрулить косяки с взбунтовавшимися зэками. Сейчас было раннее утро, но дел была куча, и Еременцев не мог позволить себе подремать даже часок.

Москвич взял со стола мобильник, набрал номер и поднес телефон к уху. Некоторое время слушал длинные гудки, с каждой секундой мрачнея, а потом раздраженно ткнул в кнопку сброса.

– Где этого урода носит? – зло прошипел он себе под нос. Подождал несколько минут, потом снова набрал номер.

Результат был тот же. Еременцев заскрипел зубами, а за сорвавшиеся с его губ слова по нынешним законам РФ его вполне можно было привлечь к административной ответственности. Еременцев встал из-за стола и, заложив руки за спину, нервно закружил по кабинету, постоянно поглядывая то на часы, то на лежащий на столе сотовый. Минут через пять он снова взял телефон в руки и набрал тот же номер. На этот раз трубку взяли почти сразу же.