Новогодняя байка из склепа

– А кому еще Анфиса сообщила о своих подозрениях? – напрягся Владимир. – Может быть, этот человек и является причиной ее исчезновения?

– К сожалению, нам об этом ничего не известно, – пожала Люсьена плечами. – Мать девушки не знает, с кем она беседовала. Анфиса придумала байку о каком-то новом детективе, его сюжет они якобы и обсуждали с подругой.

– Имени подруги мать, конечно же, не спросила. Когда я разговаривала с подружками сегодня, никто не признался, что Анфиса говорила им о неестественной смерти Ступина, – вклинилась Галина. – Да это и понятно, я бы тоже не призналась… Звонит какая-то незнакомая тетка, представляется частным детективом и начинает задавать вопросы… А откуда известно, что она действительно детектив, которого наняла мать пропавшей девушки? Я только потом поняла, что сделала большую ошибку, теперь вряд ли удастся ее исправить. Нужно было не по телефону разговаривать с подругами Анфисы, а поехать к каждой из них и пообщаться тет-а-тет. Теперь-то они вряд ли захотят со мной откровенничать, но все равно, я попробую. До одной девушки, которая, со слов Нины Ивановны, была самой близкой подругой Анфисы, мы вообще не смогли дозвониться. Ее Марина зовут. Вы ее знаете? – спросила она у молодого человека.

– Я слышал о ней от Анфисы, но вот видеть не приходилось.

– А что вам говорила о ней Анфиса?

– Один раз я подвозил ее домой. Анфисе позвонили на мобильный телефон. Она поговорила минут пять, что-то там о курсовой работе они болтали, а когда Анфиса отключила трубку, сказала мне, что звонила ее близкая подружка Марина. Вот, собственно, и все, что я знаю.

– А позже, уже после похорон, вы разговаривали с Анфисой на эту тему? – поинтересовалась Люсьена. – Я имею в виду, о ее уверенности в том, что ее шефа убили?

– Нет, – он отрицательно покачал головой. – Если честно, я боялся возобновлять беседы на эту тему, уж слишком она неприятная… я бы даже сказал, скользкая. Анфиса тоже к этому больше не возвращалась и сделала вид, словно бы ничего и не было. Потом, и времени-то у нас на такие разговоры не было, я тогда на работе задерживался допоздна, а Анфиса уезжала раньше, и наедине нам как-то не удавалось побыть. Декабрь, конец года, на работе, естественно, аврал. Все отделы стараются завершить начатую работу до праздников, чтобы отдыхать со спокойной душой. Еще и смерть шефа всех из колеи выбила, народ никак сосредоточиться не может. Целыми днями разговоры только об одном: что теперь будет с компанией? Как-то все одно к одному, а работу все равно было необходимо выполнять, поэтому на все остальное времени совершенно не оставалось. Когда мне принесли билеты на концерт, я взял их лишь потому, что они были на вечер пятницы, перед выходными. В четверг мы договорились с Анфисой, что встретимся на следующий день у Театра эстрады. По пятницам она обычно учится и уходит с работы сразу же после обеда, поэтому я хотел заехать за ней. Но она сказала, чтобы я не беспокоился на этот счет, а ждал ее возле театра. Якобы ей требовалось заскочить в институт, отдать подруге конспекты, на занятия она не пойдет, а приедет прямо к театру. Как я уже говорил, я прождал ее до третьего звонка, но она так и не появилась.

– А вы рассказали обо всем этом следователю? – поинтересовалась Галина. – Я имею в виду, о странном заявлении Анфисы?

– А как же? Конечно, рассказал, мне скрывать нечего, – с удивлением ответил Владимир. – Как бы я мог смолчать, если после этого девушка пропала? Я с ней встречался не так уж давно, всего полтора месяца, но все равно чувствую себя весьма неуютно, словно я в чем-то виноват, – откровенно признался он. – Еще следователь смотрит на меня с каким-то подозрением…

– У них работа такая – всех подозревать, на это не стоит обращать внимания.

– Как можно не обращать внимания, когда на тебя смотрят, как на преступника? – возмутился Владимир. – Никогда не чувствовал себя столь отвратительно! Этот следователь не очень приятный тип, и скажу откровенно, он мне совсем не понравился.

– Почему?

– Разве можно так с людьми разговаривать? Представляете, он, уходя, ехидно так улыбнулся и сказал: «Я с вами не прощаюсь, уверен, что мы еще обязательно встретимся». Вот уж радости-то мне – снова с ним встречаться! – воскликнул Владимир. – По его тону мне сразу стало понятно, что он меня в чем-то подозревает. Двадцать восемь лет на свете прожил, но так гадко на душе у меня еще никогда не было. А теперь вот и вы пришли.