Ангел по имени 112

Потом они выбрались из шахты лифта и подвели первые итоги. Хотя Грачев был очень слаб и выглядел скверно, все были живы, и в их распоряжении оставался даже фонарь. Они одели Грачева в сухую одежду Макса, Мачколян взвалил его себе на спину, и они, не задерживаясь ни на минуту, отправились в обратный путь – искать свою машину.

Разговаривать им не хотелось, и за все время никто не произнес ни слова. Лишь когда они выбрались к тоннелю узкоколейки и стало ясно, что идти осталось совсем немного, Величко озабоченно спросил:

– Макс, а где следователь? Ты ведь отправился сюда с каким-то следователем? Или…

– С ним все в порядке, – буркнул Макс. – Если не считать того, что мне пришлось наложить шины на его копыта. Но он был жив, когда я оставил его в нашей машине. Там еще мальчишка по кличке Фитиль…

– Фитиль?! – ахнул Славик. – Он здесь?! Вот гад!

– Да, симпатягой его назвать трудно, – заметил Макс. – Но сейчас он официально перешел на нашу сторону, поэтому я тоже оставил его в машине.

– Значит, тогда так, – решил Величко. – У нас там имеется кислород. Сейчас вколем Грачу стимулирующее, дадим кислородную маску, Ашот попробует разобраться с гидравликой, а кому-то из нас опять придется искать еще один выход из этой чертовой подземки. Наверное, это будешь ты, Макс. Ведь вы как-то проникли сюда.

– У меня есть предложение, – отозвался Макс. – Нужно попробовать проехать прямо по рельсам до самого конца. Возможно, мы доберемся до того места, где Князь пытался вскрыть автогеном железную дверь. Мне кажется, это был выход к узкоколейке.

– Но у нас нет автогена.

– Зато в машине я видел механическую пилу, – сказал Макс. – И потом, возможно, изнутри эта дверь открывается элементарно. В любом случае, в той части подземелья мы будем ближе к выходу.

– Мы попробуем, – согласился Величко. – Но сначала нужно будет все-таки проверить гидравлику. Возможно, мы сумеем поднять эту долбаную плиту.

Остальные в дискуссии участия не принимали, но в какой-то момент Мачколян, не удержавшись, все-таки высказал то, что давно его мучило:

– Удивляюсь я на тебя, Макс! По-настоящему-то мы отправились тебя спасать! А вышло так, что это ты всех нас спас! Где справедливость?

– Справедливость Косицин восстановит, – мрачно предрек в ответ Макс. – Он всем раздаст по заслугам!

Глава 23

Бархатно-черный небосвод над Покровским лесом только-только начал бледнеть. С Волги на берег полз густой туман. Вокруг еще совсем по-ночному было тихо. Но, несмотря на ранний час, на шоссе возле лесного оврага было тесно от машин.

В основном это были служебные автомобили – милиция, МЧС, «Скорая», два военных грузовика, пожарные, щеголеватые иномарки городской администрации – и даже фургончик «Рыбнадзора» почему-то тоже был здесь.

– Выходи! Стройся! – зычно прокричал из темноты капитан инженерной роты.

Грохоча сапогами, солдаты посыпались из машин на дорогу. Перебрасывались шуточками, прямо в строю докуривали сигареты.

– Отставить разговоры! Курение прекратить! Слушай мою команду!.. – добавляя в интонации железа, продолжал капитан.

Глава МЧС Косицин с хмурым видом стоял на обочине около милицейской «Волги» и задумчиво смотрел на черный лес, тянувшийся вдоль дороги. Оперативная группа МЧС, поднятая им лично по тревоге, дожидалась распоряжений, не выходя из автомобиля, но всем было уже ясно, что техника здесь бессильна и до места придется добираться пешком.

По той же причине была поднята и рота инженерных войск. Когда стало ясно, что доставить в нужную точку экскаватор категорически не удастся, было решено прибегнуть к самому надежному средству – лопате. Кроме солдатских лопат, были задействованы технические средства МЧС, два хорошо оснащенных реанимобиля городской станции «Скорой помощи» и много чего еще.

Командовал всем этим один из заместителей главы областной администрации, чиновник желчный и въедливый. Поднятый далеко за полночь с постели, он был зол и требовал ото всех немедленных и четких действий. Однако, несмотря на неплохую организацию дела, все шло как-то ни шатко ни валко – все люди, собравшиеся этим утром на дороге, будто чего-то ждали, какого-то особого знака.

На самом деле, конечно, все инстинктивно ждали рассвета – тащиться в темноте по камням и кочкам никому не хотелось. В результате все получили от главного чиновника нагоняй за медлительность, а капитана Веленкина он лично пообещал разжаловать в участковые, хотя не имел на это абсолютно никакого права.