Князь сердца моего

Покупатель не ошибался... Что касается «злой силы», то ею являлись десятка два людей, которые ранним утром останавливали на всех парижских заставах каждый воз с цветами и скупали все фиалки подряд. И сделано это было для того, чтобы единственная владевшая этим товаром особа получила возможность проникнуть в Мальмезон и осуществить мечту, которую она лелеяла почти два года: мечту о мести.

Но объектом этой мести была отнюдь не императрица Жозефина.

* * *

– Мальмезон! – объявил покупатель, и цветочница повернулась к окну.

За окнами кареты мелькала решетка, тяжелые бронзовые фонари, подвешенные на кованых железных кронштейнах, освещали сверкающие позолотой копья решетки и трехцветные караульные будки, в которых стояли на часах солдаты в замшевых мундирах с зелеными пластронами^[53] и в высоких черных киверах, украшенных желтыми помпонами. Цветочница знала, что это – корсиканские стрелки, в полк которых принимали после очень строгого отбора. Многочисленные попытки подкупить охрану и с ее помощью проникнуть в Мальмезон неизменно терпели неудачу.

И все-таки она здесь!

Солдаты и слуги, стоявшие на крыльце, с подозрением взглянули на цветочницу, но при появлении из кареты благоухающей темно-лиловой корзины лица у всех, как по волшебству, осветились умильными улыбками. И цветочница в сопровождении покупателя не без трепета прошла через просторный вестибюль, отделанный мрамором и украшенный античными статуями.

Им сообщили, что императрица вместе со своей фрейлиной мадам Ремюза в музыкальном салоне, однако небольшая комната, обтянутая зеленой тканью, оказалось пустой.

– Стой здесь! – приказал покупатель. – Я отыщу Ее Величество, и если она захочет, то удостоит тебя своим вниманием.

Цветочница скромно кивнула, и покупатель скрылся за зелеными портьерами.

Стоило им сомкнуться, как скромность слетела с нее, подобно луковой шелухе.

Не напрасно Бог дал ей несколько минут свободы и одиночества. Ведь если Господь по-прежнему будет милосерден, она найдет то, что ищет, и свершит наконец свою месть. Она выскочила в противоположную дверь и побежала по узкому темному коридору, заглядывая то в одну, то в другую дверь.

Но замок словно вымер, и цветочница подумала, что и отсюда бегут люди, узнав, что войска союзников стремительно продвигаются к Парижу. «А что, если и она тоже уехала?!» – с ужасом подумала цветочница. Но вот за очередной дверью перед нею открылась наконец та комната, которую она искала.

Да, именно эта – обтянутая красным шелком и обшитая черными галунами, знакомая по рассказам подкупленных служанок. А вот и занавесь перед альковом. Там стоит огромная кровать, которая почти не пустует, ибо любовные аппетиты графини беспредельны. Вот и сейчас оттуда доносились ритмические поскрипывания и женские стоны, слившиеся с тяжелыми вздохами мужчины.

Она здесь. Здесь!

Цветочница бесшумно поставила на пол корзину и проворным движением отсоединила длинную ручку. Распрямила ее, потянула – и под ивовой трубочкой открылся длинный обоюдоострый клинок, тонкий и гибкий. Цветочница внимательно смотрела на пляшущую занавесь алькова, пытаясь различить контуры двух тел. Наконец ей это удалось: дама оседлала своего партнера, и очертания ее фигуры стали видны достаточно хорошо для того, чтобы не промахнуться.

Цветочница шагнула к алькову, как вдруг...

– «Что? Крыса? Ставлю золотой – мертва!»

Женский голос, цитировавший «Гамлета», звенел такой уничтожающей насмешкой, что цветочница остолбенела. Она сразу узнала этот голос, ведь он принадлежал той, кого она искала, кого хотела убить, но... но раздавался отнюдь не с постели, а из-за ее спины!

Цветочница на миг зажмурилась. Наконец нашла в себе силы повернуться и с ненавистью взглянуть на роскошно одетую женщину с яркими и прекрасными глазами, которые искрились насмешкой.

– Анжель... – промурлыкала темноглазая дама. – Тебе идут эти цветы! Вот уж воистину – а humble violette!^[54] – Она закатилась злорадным смехом. – Так, кажется, называл тебя Фабьен?

Дама перекрестилась, а когда опустила руку, то увидела жало клинка у самого горла.

– Именно так, сударыня, – с напускным смирением проговорила цветочница. – Вы ведь были очень привязаны к моему бедному супругу? Утешу: вам очень скоро предстоит встреча с ним.

– Ты опять промахнулась, крошка, – произнесла дама, улыбаясь кому-то за спиной цветочницы, и в то же мгновение руку молодой женщины стиснула мужская рука – да с такой силой, что пальцы ее разжались и клинок со звоном упал на пол.

---

53 Пластроны – накрахмаленная грудь сорочки.

54 Скромная фиалка (фр.).