Глоточек свеженького яда

– Какой день вас интересует? – спокойно поинтересовался парень.

– Как какой? Ты что, не понимаешь, о чем я говорю?! – сорвался на крик Игорь.

– Спокойно, не нужно так кипятиться и кричать, – поднял руку охранник. – Сейчас я позову нашего начальника охраны, и он во всем разберется.

– Веди меня к нему, – нетерпеливо проговорил Игорь, – скорей, скорей, черт тебя побери! Что же ты неповоротливый такой?

– Успокойтесь, я же сказал, что сейчас вызову сюда начальника, – все так же невозмутимо проговорил охранник и, подойдя к стойке, взялся за трубку телефона.

– К черту телефон, проводи меня к нему в кабинет! – выхватив трубку из рук охранника, прокричал Игорь. – У меня к нему неотложное дело, вопрос жизни и смерти.

– Я не имею права делать это без его разрешения. Не волнуйтесь, – снова повторил охранник. – Сейчас я позвоню и спрошу. – Он не спеша набрал номер кабинета начальника и, сказав два слова, подождал, что ему ответят.

– Ну вот, все в полном порядке, пройдемте на второй этаж, – сказал парень и направился к лестнице.

Они поднялись на второй этаж, и охранник осторожно постучал в дверь.

– Войдите, – раздалось из-за двери, и Игорь, оттолкнув парня, ворвался в кабинет.

Когда он объяснил начальнику то, зачем пришел и что ему нужно, тот не спеша встал из-за стола и прошел к шкафу.

– Какого числа, вы говорите, это было?

– Двадцать девятого.

– Сейчас посмотрим.

Он достал из шкафа кассету и вставил ее в видеомагнитофон.

– Во всех залах установлены камеры внутреннего наблюдения, поэтому никаких проблем с выяснением данного вопроса не будет. Это, конечно же, нарушение заведенных правил, я не имею права показывать видеозаписи посторонним лицам, но для вас я сделаю исключение. Я очень хорошо знаю вас и вашего брата, вы – наши постоянные клиенты. Мне очень прискорбно узнать, что с вашим братом случилось такое несчастье. Примите мои соболезнования. Попробую вам помочь, чем смогу, сейчас посмотрим эту кассету и увидим, с кем в тот вечер ушел ваш брат.

Когда кассета была просмотрена, начальник охраны повернулся к Игорю и проговорил:

– Видите, как все просто? Надеюсь, что сумел вам помочь.

– Спасибо, – буркнул Игорь и вышел из кабинета.

Когда он сейчас смотрел кассету и наблюдал за той блондинкой, какая-то тревожная мысль промелькнула в его сознании. Сейчас он старался вытащить эту мысль на свет божий, но она прочно уцепилась за что-то и никак не хотела выходить наружу. Ее лица разглядеть не удалось, она постоянно была спиной к камере. Даже тогда, когда они выходили с Кириллом, она прикрывала большую половину лица чернобуркой, кутаясь в нее, как будто замерзла. Было такое впечатление, что она специально делала так, чтобы ее лицо не запечатлели камеры.

«Что же меня насторожило и встревожило? – пытался понять парень. Он начал мысленно воспроизводить то, что увидел. – Вот она как-то по-особому приподнимает руку и откидывает назад свои красивые волосы. Поворот головы неторопливый, даже какой-то ленивый. Стоп, откуда я знаю этот взмах и поворот? Где я его уже видел? Две разные девушки никогда не смогут сделать это так одинаково! Это всегда было у нее не так, как у всех… Не так, как у всех?!»

До Игоря вдруг дошло, о ком он подумал в этот самый момент, и его лоб моментально покрылся холодным потом.

– Этого не может быть, потому что не может быть никогда! – прошептал он. – Посредник нам обещал, что после того, как баб продают в бордели, больше года никто не выдерживает. Умирают или от наркотиков, или от СПИДа. Их там сразу же сажают на иглу, чтобы работали, как машины, без отдыха и практически без еды. А что, если ее не удалось продать? Так, спокойно, Игорь, вспоминай все, – сам себе приказал он и потер ладонью лоб. – Нам говорили, что непроданный товар возврату не подлежит, а просто уничтожается. Но чтобы не продали… такого практически не случается, только в крайнем случае, если баба оказывается какой-нибудь больной, сумасшедшей или с эпилепсией, или кожные какие заболевания, псориаз например. Наша кузина как конфеточка была, ни одного пятнышка на теле. Господи, как голова-то раскалывается, – простонал Игорь и остановил машину. Он положил голову на руки и продолжал думать вслух: – У Анжелики глаза голубые, а у той, в казино, карие. Как сейчас помню, как она на меня ими зыркнула, когда я ее как бы нечаянно по руке погладил. Анжелика черноволосая, а та – блондинка. Хотя этих баб сам черт не разберет, они могут по пять раз на дню меняться: из черной в рыжую, а из рыжей – в зеленую краситься. Тьфу, что за дурацкие мысли в голову лезут? – сплюнул Игорь и снова задумался. – Так, на чем же это я остановился? Если моя совершенно нереальная догадка верна, что это может значить? Что Анжелика каким-то чудом освободилась? И сейчас находится здесь, в Москве? Бред собачий, – тряхнул Игорь головой и завел машину. – Это нервы, это просто нервы, вот и мерещится разная чепуха, – сам себя старался успокоить он. – И все же не могут две разные женщины… Ладно, не буду гадать, подожду недельку, если за это время она не появится больше в казино, значит, я прав! За это время я пока займусь всеми остальными бабами. Нужно будет узнать – может, кто-то знает ту блондинку? Не из воздуха же она материализовалась? Должна она где-то жить, с кем-то общаться…