Возлюбленная Казановы

Здесь были простолюдинки в коротких юбках и открытых корсажах с забавными, круглыми масками Коломбин на лицах; дети, одетые маленькими Арлекинами; страшные чудовища и люди, напоминающие своими нарядами обитателей восточных морей. Здесь были короли «настоящие» и короли карточные, олимпийские боги и принцессы, китайцы и маги, визири и драконы, мужчины-птицы и женщины-змеи. И куда ни глянь – множество Пульчинелл, которые постоянно дурачились, размахивали длинными рукавами своих белых балахонов, прыгали и пищали; и столь же много других персонажей комедии масок: Тартальи, Труффальдино, Бригеллы и Пантелеоне встречались тут и там. И все это пело, смеялось, кричало, свистело, задирало друг друга. Карнавалом наслаждался каждый, кто мог наслаждаться.

Лиза с изумлением и восторгом смотрела на буйное, заразительное веселье, которое царило вокруг. Эта никогда не виданная прежде пестрая, сияющая красота сливалась перед глазами в один роскошный хоровод вольного веселья. Ей захотелось закричать, как маленькой девочке: «Прекрасно! Прекрасно!»

Маски, кружева, банты, шляпы сливались в одно многоликое счастливое море, из коего Лиза наконец выделила широкоплечего синьора в богатом костюме крестоносца, сидевшего на прекрасной лошади. Всадники были здесь редкостью, и Лиза невольно задержала на нем взор. При крестоносце была огромная корзина, откуда он черпал засахаренный миндаль и дождем сыпал на всех встречных женщин. Лиза вскинула руки, чтобы поймать конфетку, но не смогла. Крестоносец заметил это и направил коня прямо к их карете. Не обращая внимания на насупленного Фальконе, он снял свою шляпу, открыв красиво уложенные пудреные локоны, и с поклоном оделил девушек щедрыми пригоршнями сластей. Улыбнулся – на белом размалеванном лице его накрашенные губы казались вызывающе чувственными – и поехал дальше, сопровождаемый зачарованными взглядами.

– В его повадках узнаешь рыцаря и светского человека! – наконец проговорила Августа.

– Конечно, разодет богато, да бог ведает, кто он таков, – побуждаемая странным желанием противоречить, буркнула Лиза.

Августа покачала головою:

– Его выдают руки – изящные, прекрасной формы, очень белые, никогда не знавшие тяжелой работы.

Лиза промолчала, только мельком взглянула на свои худые длинные пальцы и сцепила их за спиной. А что можно сказать о ее происхождении, взглянув на ее руки? Конечно, сейчас ей не приходится рабски трудиться, но следы мозолей еще не сошли с ладоней… А, все это чепуха! Она и не видела рук сего господина: не могла оторвать взора от ласковых черных глаз, от пылающих уст. Впрочем, каждой женщине он улыбался так, словно всю жизнь мечтал лишь о ней одной!

Всадник исчез вдали, и Лиза со вздохом вернулась к созерцанию веселой толпы. Она заметила, что среди масок все чаще встречаются деловитые лица уличных торговцев, несущих корзины, доверху насыпанные маленькими, не больше горошины, белыми шариками, или вороха проволочных сеточек, или какие-то жестяные воронки, прикрепленные к палкам.

Увидев сие, Августа захлопала в ладоши и велела Фальконе купить целую корзину шариков, четыре сетки, напоминающие маски, и две воронки. Лиза взяла было в рот один шарик, приняв его за обсыпанный сахарной пудрой орешек, но тут же выплюнула: известь, мел, да и только.

– Это не конфеты, – рассмеялась Августа. – Это confetti!

Лиза огляделась. Неведомо как, неведомо когда, все гуляющие уже запаслись непонятными шариками; и вот уже кто-то кинул в соседа целую пригоршню.

Что же тут началось!

И минуты не прошло, над Корсо разбушевалась вьюга. Это была настоящая перестрелка! Confetti сыпались из окон и с балконов. На каждом были устроены длинные ящики, совершенно такие же, как те, в которых сажают цветы. Ящики были наполнены конфетти и опорожнялись с изумительной быстротой. Тогда из комнат на балкон приносили в ведрах новые запасы и высыпали их в ящики.

Августа оживилась. Они с Фальконе схватили жестяные воронки и принялись с силою метать из них конфетти по балконам и окнам. Гаэтано невозмутимо правил лошадью. Лиза, прикрываясь проволочной маскою, кое-как швыряла конфетти по сторонам, то и дело вскрикивая, когда жесткие шарики, попадавшие в нее, царапали руки и шею. Не закрывай она лицо, оно давно было бы исцарапано в кровь, вуаль тут мало чем помогала!

Внезапно карета стала. Впереди происходила истинная баталия масок, и лошади заупрямились. Осадить назад тоже было некуда. И тут Лиза услышала такой оглушительный вопль и улюлюканье, что в ужасе вскинула голову. Оказывается, их экипаж замер как раз под балконом, на котором собралась толпа масок в греческих туниках и хитонах, изображающих, наверное, какую-нибудь агору^[15]. Увидав внизу calessino с «турками» (где им было знать разницу между турками и татарами!), «греки» вознамерились отомстить османам и обрушили на открытую коляску всю свою ярость, все свое веселье и весь запас конфетти.

---

15 Народное собрание в древних Афинах.