Если надо-порвем НАТО

Приглядевшись, Простаков увидел, что наверху находится далеко не одна обезьяна.

– Их там с десяток, – прошептал он, глядя наверх.

Полковник наставил ствол вверх, но Стойлохряков опустил его руку.

– Экономь патроны, Тод. Мы не знаем, что нас ждет дальше. Идем вперед и вытаскиваем всех живых.

Американец с Дитрихом ни фига по-русски не понимали, но тем не менее он произнес эту команду в большей степени для себя, настраиваясь на главное: вытащить людей, после чего можно выйти из ангара и ждать, пока сюда придут спасатели, звероловы и бог его знает еще кто. Ему труп солдатика не нужен.

К тому же внутри должно быть еще двое рабочих, но где они и в каком состоянии, неизвестно. Все надеялись на лучшее, но когда, по словам свидетелей, здесь бродят хищники, причем разозленные удушливым газом, то говорить об успехе достаточно жестокого мероприятия – ведь случись что, придется стрелять – не приходилось.

Боясь нападения, люди двигались плотной группой то влево, то вправо, обходя уложенные штабелями коробки, затянутые брезентом, какие-то установки. Один пригибался к полу, стараясь увидеть или заметить чьи-то ноги или лапы. Другой вставал на цыпочки, оглядывая короба. Так получилось, что Дитрих, когда все переместились в правую сторону, пошел первым. В небольшом закутке стоял ядовитый туман и не рассеивался. Немец попросил жестом Леху прикрыть его, так как они с ним уже успели подружиться, то понимали друг друга неплохо, сам надел противогаз, после чего с пистолетом в руках продолжил движение вперед. Очень скоро под ногами он обнаружил лежащее тело и осторожно потрогал его рукой. Мужик не шевелился.

– Хей, – позвал Дитрих и потряс его за плечо. На этот раз дядька резко повернулся к нему и увидел перед собою немецкую маску с широким стеклом, которых раньше не встречал, а за ней суровое встревоженное лицо бюргера. Обратившись к нему по-немецки, спросив, все ли в порядке, Дитрих не ожидал, что мужик вздрогнет и башкою ударится о ящик, чем произведет слишком много шума.

– Ты чего, – разозлился дядька в фуфайке, резко поднимаясь и глядя через маску и стекла своего противогаза в глаза немцу. – Не можешь по-русски ни одного слова сказать?

Услышав родной голос, Леха также надел противогаз, вошел в облако, и на пару с Дитрихом они вывели мужика из ангара и затем снова скрылись внутри. Дядька постоял на воздухе немного, постоял, сорвал с себя маску, сделал два глубоких вдоха и без чувств рухнул на асфальт.

А тем временем операция по освобождению заложников продолжалась. Внутри еще один рабочий и Валетов. Леху больше всего интересовала судьба мелкого. Он двигался осторожно, но в то же время быстро и, в отличие от всех троих, не производил практически никакого шума.

Когда они углубились внутрь метров на пятьдесят, Алексей прошептал на ухо комбату, едва выдыхая воздух:

– Сейчас уже кто-то у нас за спиной, обошли сзади. Может быть, развернуться, пойти цепью и застрелить гадину?...

– Нет, пусть ходят. Мы должны держаться группой.

В центральном проходе ангара тумана не осталось. Следопыты решили обследовать очередной закуток из ящиков и, перейдя на другую сторону, стали искать Валетова и оставшегося мужика. Со страха те могли и под брезент забраться, и в какой-нибудь ящик залезть.

Никого. Снова вышли на центральный проход и остолбенели. Метрах в ста от них спокойно, прямо посредине, стоял здоровый медведь. Пасть его была окровавлена, но чем он перекусывал, оставалось пока загадкой.

Обезьяна, бесившаяся где-то под потолком, стихла, но никто не замечал наступившей тишины. Слева Леха увидел клетки зверинца. Теперь всем стало понятно, каким образом животные оказались в помещении. Кто-то недобрый завез сюда все вагончики, поставил их, а затем пооткрывал клетки и смотался. Приготовив таким образом неприятный сюрприз для участников учений. Мероприятие превратилось в опасный конфуз! Как бы оно не переросло в несчастный случай. Вот по морде медведя не скажешь, что все замечательно.

– Не обращайте внимания, – вяло произнес Алексей, и они снова перешли на противоположную сторону и продолжали смотреть под стоящими столами и закрытыми полиэтиленовой пленкой новенькими станками и химическими установками по производству каких-то веществ, но никого не нашли. Леха скрылся на мгновение за большим ящиком и вернулся оттуда, держа резиновой черной перчаткой маленькую ножку обезьянки. Бросив ее на пол, он не добавил приятных эмоций. Единственным положительным моментом было то, что они прошли уже треть, а на них никто не нападал. Воздух стал намного чище, и теперь во рту даже не першило.