Фигурки страсти

Ведь я была совсем одна на этом пути. Когда я смотрю фильмы о том, как некие могущественные организации сражаются из-за драгоценных реликвий, мне становится тоскливо. То кино, а в жизни все иначе. У нас не было помощников. Мои предки и я – мы сами, своими руками, жертвуя только собой, пытались исправить ошибку, которую совершил мой прапрадед.

И вот мне удалось это сделать. Мне! Женщине! Поистине, сейчас я чувствую себя так, словно сама великая императрица Цыси наставляла меня.

Мне не хотелось проливать кровь на пути к драгоценной реликвии. Не хотелось устилать свой путь трупами. Именно поэтому ты, мой неверный возлюбленный, которого я назвала Эсмэ, и твоя лживая невеста останетесь живы. Я отправлю это письмо уже из аэропорта, когда вы вдоволь помучаетесь от беспокойства, неизвестности и начнете подозревать, что обмануты той, которую хотели обмануть. Ох, как я смеялась в глубине души, когда ты предложил мне устроиться на работу в шато Талле и украсть статуэтку! Я знала, что ты никуда не денешься от твоей бледной, невзрачной, желтоволосой невесты, а я для вас – только средство на пути к вашей цели. Кто знает, может быть, вы расправились бы со мной, когда сокровище оказалось бы у вас в руках… От такой мысли мне самой хочется расправиться с вами. Но вы и так будете уничтожены, когда я исчезну, а вместе со мной – драгоценность императрицы. Вы будете отброшены к своим мещанским радостям. Гостиничный бизнес, который может быть неудачным, тоска провинциальной жизни, беспрестанные измены Эсмэ, а Бланш становится все неприглядней, все сварливей… – вот что предстоит вам.

Жизнь сама поставит вас на то место, которое вы заслуживаете, ну а я… Я вернусь в Китай. Я знаю, возвращение реликвии принесет мне славу.

Дело не только в том, что наша семья жизнь посвятила возвращению реликвии императрицы Цыси. Дело и в том, что ты и Бланш открыли мне ее тайну, страшную тайну… Вы хотели использовать меня для своего возвеличения, а вместо этого я использую вас. Не европейцы, а мы разгадаем тайну неувядаемого яда древних времен. Мы заново воссоздадим его. Мы получим великое оружие! Этот яд… Я даже опасаюсь думать о том, какие возможности откроются с его помощью перед тайными спецслужбами. Мы заставим мир восхититься, содрогнуться и ужаснуться. И мои заслуги будут оценены по достоинству.

Да, я верю, что мой путь отныне – вознесение к тому величию, которым некогда обладал мой прапрадед. Он испытал много страданий и горько поплатился за ошибку, совершенную однажды. Его именем назвали и меня, хотя я не была мужчиной. Но в нашей семье два поколения подряд рождались только женщины, которые влачили жалкое существование, не продвигаясь ни на шаг к цели. И моя мать, давая мне мужское имя, надеялась, что я обрету неженские силы.

Она оказалась права.

Ну да, вы знали меня просто как Чжэн Фанг, что значит «возносящийся вверх аромат». А мое подлинное имя – Чжэн Вэймин. «Вэймин» означает – «приносящий величие». И вот я теперь возношусь к величию, оставляя вас внизу, в серости и скудости ваших будней!

Как странно… Что случилось со мной? Только что моя рука не успевала записывать мысли, не успевала облекать их в слова, как вдруг…

Вдруг одна страшная мысль поразила меня. Мне показалось, я поднялась на вершину высокой горы и увидела, что и выше подниматься некуда, и спуститься с нее невозможно, потому что внизу – ничего нет, пустота. Когда посвящаешь жизнь какой-то цели, именно она, цель, начинает казаться великой, а жизнь – исполненной особого смысла. Но ведь этим смыслом мы сами, наша семья, а потом и я одна наполняли свои деяния, посвящая жизнь поискам сокровища Цыси. Мы сами! Что, если… что, если я придаю всему этому слишком большое значение? Если это никому, кроме меня, не нужно? Что, если сокровище Цыси будет всего лишь поставлено на полку в каком-нибудь музее – и забыто через день? Покроется пылью и станет не единственной на свете реликвией, а просто одной из многих старинных безделушек. Современная жизнь суетна, ценности перестали быть вечными. Что, если меня поднимут на смех с моими мечтами прославить свою страну с помощью какого-то замшелого зелья? Что, если вы, европейцы, как всегда, оказались хитрее?..

Я еще не знаю, довериться ли мне внезапному сомнению. Ведь оно означает, что жизнь моя была посвящена пустой мечте. А с этим так страшно смириться! Я еще не знаю, как поступлю. Вернусь ли на родину или… Или навеки останусь в Талле. Еще не знаю. И не знаю, отправлю ли тебе мое письмо. Может быть, просто не смогу этого сделать…

Так или иначе, я больше не увижу тебя, а потому – прощай, Эсмэ…

Прощай!