— И нечего ему их видеть, — проворчала Алиса.
— Кстати, Князева в самом деле подала на развод? — спросила Юля, желая отвлечь подругу от негативных мыслей.
— Пока еще нет, но говорит, что сделает это обязательно, — ответила Алиса. — И настроена она весьма решительно.
— Блеф чистой воды, — усмехнулась Юлька. — Как же, держи карман шире!
— Почему ты так думаешь?
— А что тут думать-то? И так все понятно. Она же не полная идиотка, прекрасно понимает: если она разведется с Дмитрием, тогда получит от его доли в компании только кукиш с маслом, вернее, даже без оного. Я более чем уверена, что ее заявление по поводу развода — стопроцентная игра на публику. Она у нас подозреваемая номер один, если Рита действительно разведется, в чем я лично очень сомневаюсь, я буду приятно удивлена.
— Юля, у нее двухлетний сын, она мать, — напомнила Алиса. — И очень любящая мать, в этом я сама убедилась.
— И что?
— Несмотря на это, ты продолжаешь считать, что это все она подстроила?
— Я не могу утверждать, что абсолютно уверена в этом, но подозрения у меня имеются, и это вполне естественно. Под подобное же подозрение попадают все, кто заинтересован в этом деле материально, и она — в первых рядах, так что все закономерно. Ты согласна?
— В какой-то степени да, но, прежде чем вина не будет доказана, мы не имеем права…
— Ну, начинается, — простонала Юлька, перебив подругу. — Скуратова, ты — зануда, каких поискать! Еще расскажи мне о презумпции невиновности, о неопровержимых уликах и алиби… и я пойду поищу веревку, чтобы повеситься.
— Я не зануда, я законник и не имею права нарушать правила, как бы тебе этого ни хотелось. Представь себе, если я…
— Алиса, расскажи-ка лучше, как прошла встреча с Дмитрием в тюрьме. — Юля перебила подругу на полуслове.
— Встреча прошла нормально, почти что в теплой и дружеской обстановке, — сказала Алиса. — Как мы и обещали, я привезла ему передачу. Правда, меня с ней не хотели пускать, не положено, и все, еле-еле уговорила. Только пилочку для ногтей забрали.
— Побоялись, что ты ее Князеву отдашь, а он решетку ею перепилит?
— Наверное.
— До какого же абсурда иной раз у нас доходят законы, с ума можно сойти! Настроение-то у Дмитрия хоть как, нормальное или вновь депрессуха навалилась?
— Да нет, ничего вроде бы, даже улыбается. Правда, пришлось долго убеждать его в том, что следует отказаться от прежних показаний, и в первую очередь — от пресловутого чистосердечного признания. Не знаю, послушает он меня или нет, но очень надеюсь на положительный результат. Пришлось все ему рассказать: и о моем визите к Маргарите, и о смерти Катиной матери, в общем, обо всем, что произошло за это время. После нашего первого посещения его даже ни разу на допрос не вызывали, поэтому я посоветовала ему потребовать, чтобы его пригласили к следователю. Научила, как это сделать: мол, у него есть важное заявление. Если и после этого его не вызовут, мне придется подключаться к процессу и для этого нужно будет познакомиться с Коровиным.
— Неприятный тип этот Коровин, — заметила Юля. — Не люблю, когда у людей глаза бегают, это говорит об их нечистой совести.
— Ладно, поживем — увидим. Время покажет, у кого совесть чистая, а у кого нет.
— Здорово, Чугункин, — поприветствовала Юлька Данилу, входя в офис агентства.
— Катастрофа, где тебя носит? — возопил он не своим голосом. — Ты у меня на сколько отпросилась?
— На часок.
— А сколько таких часочков уже прошло?
— Не всегда мы управляем временем, зачастую оно управляет нами, — Юля беспечно пожала плечами. — Я не виновата, что так получилось.
— Да мне плевать, что там у тебя получилось! Разве ты не в курсе, что сегодня реклама на радио идет? Телефон трещит, как ненормальный, без перерывов!
Словно в подтверждение его слов аппарат снова затрезвонил, и сыщик одарил его таким ненавидящим взглядом, что, если бы им можно было убивать, телефон скончался бы, не приходя в сознание. Данила машинально схватил трубку:
— Детектив Чугункин слушает, говорите!.. Что? — ошарашенно переспросил он, выслушав слова абонента. — А при чем здесь я? Вы, гражданин, наверное, ошиблись номером, это детективное агентство, а не милиция. Вам нужно набрать «ноль-два» или позвонить в службу спасения. — Бросив трубку, Данила проворчал: — И вот так — целый день!