В постели с мушкетером

— Алиса, а что мы будем делать, узнав, кто нам угрожал? — спросила Юля. — Пойдем в милицию?

— С чем мы туда пойдем?

— Как с чем? — изумилась Смехова. — С заявлением: мол, поступил звонок с угрозами, мы знаем, кто это…

— Ну, скажем мы об этом, а дальше-то что? Разве у нас есть прямые доказательства того, что звонок был именно от него? И что он действительно угрожал нам расправой?

— А Виктор? Он может подтвердить.

— Подтвердить что? Что какой-то мужчина попросил у него трубку? Ну и что дальше-то? Виктор не знает, кому тот тип звонил, не слышал, о чем и с кем он разговаривал, поэтому быть свидетелем Витя никак не может.

— Но в памяти его трубки остался номер телефона нашего офиса.

— Ну и что? А преступник скажет — да, звонил, хотел узнать… неважно, что он якобы хотел узнать, придумать что-то легко, — отмахнулась Алиса. — Или вообще он может сказать — не понимает, мол, о чем речь, он впервые видит Витю и никогда не пользовался его трубкой. Тем более для того, чтобы позвонить в какое-то детективное агентство, которое ему сто лет в обед не нужно. И все дальнейшее — по тому же сценарию.

— Тогда в милиции можно обо всем остальном рассказать, — неуверенно произнесла Юлька, но, встретившись глазами с насмешливым взглядом подруги, добавила: — Да, я понимаю, что несу сущий бред. Алиса, что же нам делать?

— Как раз об этом и думаю, а ты мне мешаешь, — ответила Алиса. — Помолчи хотя бы десять минут, вполне возможно, в мою голову придет какая-нибудь порядочная идея.

Естественно, Юлька не выдержала и пяти минут принудительного молчания.

— Как там Катя? Чем она занимается? — спросила она.

— С Вовкой сидит, у них карантин в саду, я тебе говорила. Еще я дала ей задание, чтобы она по мере возможности списки фамилий просмотрела.

— Как она объяснила свое отсутствие на работе?

— Заболела краснухой, контактировать с людьми ей нельзя, она заразная.

— А как же больничный?

— Не проблема, сделаем, — отмахнулась Алиса. — Ты же понимаешь, что ей нельзя там появляться, Коровин сразу ее арестует. И я пока сделать ничего не могу, у него, видишь ли, имеются против нее неопровержимые улики. На стеклянной баночке, где был яд, есть Катины отпечатки пальцев. И еще одну банку с ее «пальчиками» нашли в ее столе.

— Откуда ты об этом знаешь?

— Разве я тебе не говорила?

— Нет.

— Я ему звонила вчера, хотела напомнить, чтобы он вызвал Князева на допрос и не забыл меня проинформировать о времени их встречи. Он меня смиренно выслушал и ехидно так сообщил о том, что хочет предостеречь меня от неприятностей. Мол, вы скрываете Сафронову, не хотите сообщить, где она находится, а между тем она — опасная преступница: экспертиза показала, что на банке с ядом имеются отпечатки ее пальцев. Представь себе, ситуация повторилась, как и с ножом, — невесело усмехнулась Алиса. — На банке только Катины отпечатки, больше никаких.

— Как же такое могло случиться, Алиса? — удивилась Юля. — С ножом все понятно, его вложили в руку Дмитрия, а как могли Катины отпечатки оказаться на банке с ядом!

— Все очень просто, — сказала Алиса. — Когда я описала Кате баночку, которую мне показал Коровин, она сразу узнала ее. Катя говорит, что у нее в столе лежала точно такая же, только не с ядом, естественно, а с витаминами, она ежедневно их употребляла. Во вторую банку и насыпали яд, потом положили ее обратно, Катя и оставила на ней отпечатки.

— Вот привязались, а! — охнула Юлька. — Со всех сторон обложили, уроды, куда ни плюнь, везде подвох.

— Ничего удивительного, на кону стоят огромные деньги, поэтому делается все возможное, чтобы Князев не вышел из тюрьмы. Екатерина попала под «раздачу» из-за своей любви к нему, а потом и мы с тобой — за компанию.

— Теперь ясно как белый день, что Маргарита, жена Князева, имеет к этому прямое отношение и в компании у нее есть сообщник, — резюмировала Юля.

— Не нужно делать поспешных выводов, — возразила Алиса. — Мне, например, еще ничего не ясно. Все, наоборот, запуталось еще больше.

— Что же здесь неясного? — удивилась Юлька. — Если хочешь, я тебе все по нужным полочкам разложу.

— Попробуй. Может, я и правда настолько отупела, что чего-то недопонимаю?

— Я, конечно, не уверена, что нарисую точную картину, расскажу так, как я ее себе представляю.

— Слушаю предельно внимательно.

— У Маргариты Князевой есть сообщник, он работает в компании. Допустим, это ее любовник. Кто он, мы точно не знаем, но примерный круг подозреваемых вполне можно обрисовать. Это члены совета директоров, а их четверо, и еще мне очень не нравится Лыков.