Цирк кошмаров

Олег распахнул перед Алисой дверь маршрутки и посмотрел на девушку так, словно прочитал все, о чем она только что думала, и даже то, о чем боялась подумать. Алиса покраснела, ненавидя себя за эту особенность, и поспешно шагнула внутрь.

Серое здание больницы на фоне серого осеннего неба само по себе навевало уныние и смутное беспокойство. На проходной им сразу же выдали пропуск и сказали, где найти гардероб и как пройти в отделение.

В отделении, расположенном на девятом этаже, остро пахло лекарствами и безнадегой.

Дежурная медсестра проводила ребят в палату, где стояла всего одна кровать.

Глаза карлика были прикрыты, обе руки безвольно лежали поверх одеяла, и от одной тянулась трубочка капельницы.

Услышав скрип двери, он с усилием приоткрыл глаза. Вполне обычные, светло-серые. Без устрашающего грима он больше не пугал, скорее вызывал смутную брезгливость из-за несоответствия большой шишковатой головы узким детским плечам и крохотным ручкам.

– Здравствуйте… Зорро? – спросил Олег. Он подошел к самой кровати и разглядывал больного с интересом, показавшимся Алисе не совсем уместным – при виде уродства она инстинктивно отводила взгляд и уж никогда не позволяла себе пялиться на увечных или вот таких уродливых.

– Да, – тихо произнес, скорее выдохнул карлик.

– Мы можем звать вас так? Или у вас есть другое имя? – методично уточнил Олег.

– Это… – карлик сделал над собой усилие, стараясь говорить нормально. – Это мой сценический псевдоним, но все называют меня так, я привык.

– А скажите, Зорро, что с вами случилось? – продолжал расспросы Олег, словно играл в следователя, ведущего допрос.

– Простите, я вас напугал, – Зорро смутился, пошевелил пальцами, теребя одеяло. – Сам не знаю. Словно затмение какое-то. Я очень устал… А еще… как раз накануне умерла моя ассистентка. Мне не нужно было выходить на манеж, но я думал, что справлюсь… Простите…

Олег понимающе кивнул.

– А что вы такое все кричали? Музыка была очень громкая, и я не расслышал… – снова задал он вопрос.

Карлик нахмурился, на лбу проступили глубокие складки, а на висках вздулись вены. Минуты две он напряженно думал, а потом лицо расслабилось, и он виновато посмотрел на ребят.

– Не помню… Увы, ничего не помню. Я, как всегда, работал номер, был в седле… А потом – темнота. Очнулся уже здесь, в больнице.

– Жаль, что вы ничего не помните… – протянул Олег.

Алисе надоела эта бессмысленная игра в полицейских. Не нужно искать подвоха там, где его нет. Они вчера очень испугались, но, к счастью, все обернулось хорошо, все живы.

– Это не главное, – сказала она, кинув укоризненный взгляд на Волкова. – Главное – что вам уже лучше, это ведь так?

– Да, спасибо. Извините меня!

– Все в порядке, – отозвался Олег, наконец-то вспомнивший о правилах вежливости. – Выздоравливайте! У вас впечатляющий номер, и наверняка в цирке ждут не дождутся вашего возвращения.

Карлик подтверждающе кивнул. Выглядел он бледным и уставшим. Алиса, как и все женщины, чувствовавшая тоньше мужчин, поняла, что визит больному в тягость и он с нетерпением ожидает, когда же за ними закроется дверь.

– Вот возьмите, – девушка взяла из рук Олега пакет, о котором тот, похоже, совсем забыл. – Здесь сок и фрукты… Вам нужны витамины. Поправляйтесь быстрее.

– Спасибо! Вы так добры! – в глазах карлика сверкнула слезинка. – Ко мне редко кто так добр! Прошу вас, скажите ваше имя.

Теперь настал черед Алисы отчаянно смутиться.

– Алиса Панова и Олег Вол… – Она вдруг ощутила резкий тычок в область поясницы, но все же договорила: – Волков…

– Очень приятно! Я, как многие, подобные мне, верю в Бога и уповаю на Него… и я буду за вас молиться, – проговорил Зорро и, видимо, окончательно потеряв силы, закрыл глаза.

– До свидания! Выздоравливайте!

Олег и Алиса молча спустились в холл и вышли во двор, где резвился ветер.

– Ты зачем меня стукнул? – спросила девушка своего спутника.

Олег повертел в руках тросточку, покосился на мрачный серый корпус и тяжело вздохнул.

– Зря ты все этому типу выболтала, – сказал он, выходя из калитки проходной.

– Почему бы не назвать свои имена? Мы же не представились, когда вошли, и это очень невежливо…