Пираты драконьих островов

Тот, кстати, какое-то время сопротивлялся. Пытал его вовсе не я и даже не Анжа, а гномы. Причём вовсе не квасом, а самыми обычными методами. Нужно сказать, большая часть вопросов, задаваемых коротышками, касалась ограбления их собственного каравана. И что интересно, упрямство гномов через какое-то время дало результат. Причём вовсе не в стиле «признаю, мол, это я сделал, только больше не бейте». Нет, они получили вполне подробный ответ.

— В том направлении за порядок отвечает барон Гзуринклий, — усмехнулся допрашиваемый. — Жестоко и очень эффективно борется с любыми разбойниками.

— Потому что не любит конкурентов? — наугад спросил я.

— Именно. Все подобные ограбления — его рук дело. Вернее, специального отряда в его дружине. Пока своих купцов не трогают, не убивают без крайней необходимости и, главное, платят долю куда положено, их проделок как бы никто не замечает.

— Ничего себе никто не замечает! — возмутился Гарин. — Мы очень даже заметили. Половины выручки как не бывало!

Гном ещё долго ругался и перечислял всех чиновников, которым пришлось заплатить за оформление жалобы и ускорение поиска разбойников. И теперь, когда понял, что те, «кому положено», прекрасно знали…

— А кому именно барон платит за защиту и покровительство? — вставил я.

Пленник сначала не желал отвечать, но потом махнул рукой.

— Всё равно половина королевства если не знает, то догадывается. Графу Риммили.

Потом в разговор опять влезла Анжа и поинтересовалась внешностью графа, вернее, сама её подробно описала и спросила, не он ли это?

— Именно он, — подтвердил удивившийся такой проницательности допрашиваемый.

— Надеюсь, он тебе не родственник?

— Нет, а что?

— Просто не придётся лишний раз приносить глубоких и искренних соболезнований.

— Почему? — всё ещё не понял тот.

— Культурные люди, как, впрочем, и нелюди, обычно выражают соболезнования родственникам покойного, даже если сами приложили руку к его смерти, — пояснил я.

Эта новость произвела на нашего пленного куда большее впечатление, чем уже проведённые пытки и угрозы новых. Хвостатая не упустила случая укрепить успех, рассказав о своём проникновении во дворец и источнике нашей осведомлённости. Это окончательно добило объект, и он созрел для дачи показаний.

— Какие вы можете дать мне гарантии? — всё же спросил он.

— А каких ты хочешь? — поинтересовался я. — Готов не только оставить тебя живым, но и отпустить на все четыре стороны.

Тот явно не поверил.

— Правда, при одном непременном условии, — добавил я.

— Каком?

— Если сам придумаешь способ, как нам это сделать без риска для себя. Сумеешь убедить, что так и будет, и сразу можешь уходить. При условии честного и подробного ответа на все заданные вопросы, разумеется. Причём начинать придётся именно с рассказа, а придумыванием способа сможешь заняться в свободное время.

С этого момента пленник действительно стал куда более разговорчивым. Наверняка очень о многом умолчал, особенно если мы не додумывались спросить, но и рассказывал достаточно.

— С чего начинать? — решил не проявлять инициативы он.

— Со своего имени, — ответил я.

— Разве вы его не знаете?

— Знаем, но ты должен назвать его сам.

Тот пожал плечами, согласно кивнул и представился:

— Сэр Мризлик. Безземельный рыцарь.

После этого разговор пошёл уже на интересующую нас тему. Граф Риммили, как мы правильно догадались с самого начала, являлся главой местного ЦРУ и ФБР в одном флаконе. То есть, как и положено, занимался тайной незаконной деятельностью внутри королевства и за его пределами. Шантаж, терроризм, политические убийства, похищения с целью выкупа, банальный грабеж и многое другое. В том смысле, что официально всё вышеперечисленное пресекал, а реально организовывал. С благословения короны и для её блага, разумеется. Но и о своём, естественно, не забывал. А также контролировал незаконную деятельность всяких баронов «Гзуринклиев», герцогов «Скириинов» и прочих им подобных. Под словом «контролировать» больше подразумевалось шантажировать и взимать заранее договоренную долю.

Смысл всей связанной с нами операции как раз в этом и заключался. О том, что герцог Скириин занимается не совсем законными делами, прекрасно знали, но за руку ни разу поймать не могли. Даже с его «тайным» гаремом, где герцог порой не был столь осторожен, как во всём остальном. Ходили слухи, что порой дочери благородных туда попадали, причём иногда совершенно законно, не придерёшься. Вот и рассчитывали подсунуть эльфиек, а потом прижать к стенке и заставить играть по общим правилам.