Завещание рождественской утки

– Мораль: всегда внимательно слушайте, что вам говорят дети. Если бы Андрей Борисович поверил словам Ники о том, что брат уже лежал в воде, когда она вошла в ванную, не случилось бы всего этого ужаса, – мрачно сказала я.

– А мне вот что интересно, – перебил меня Куприн. – Почему ты упорно верила в то, что в доме Варламова живет то ли дрессировщик с медведем, то ли оборотень?

– Сто раз говорила: я видела, как мне показалось, человековолка, – хмыкнула я. – Но никто мне не верил. Я стала сомневаться, подумала: может, правда преступник носит маску? А во время твоего разговора с Иосифом услышала одну фразу, вскользь брошенную массажистом, и поняла: стопроцентно с ним кто?то живет, а костоправ почему?то это скрывает. Очень меня заинтересовало почему, вот я и полезла к нему во двор.

– Какую фразу? – удивился Куприн.

– Ты заговорил о домашних животных, – напомнила я. – Не верил моим словам и все же хотел посмотреть, как Варламов отреагирует на упоминание о медведе. Массажист не выдал никаких резких эмоций, вспомнил про железную дорогу и обронил: «Мы были так счастливы! Игрушка жива, мы до сих пор иногда в нее играем. То есть я хотел сказать, играли с папой». Я заметила, что в этот момент Иосиф занервничал, а ведь ничего в его фразе странного не было. Так нет же, у него вспотел лоб. Тогда я и сообразила: в доме есть еще кто?то, с кем он порой и предается детской забаве.

Олег поджал губы, но ничего не сказал.

Эпилог

Тридцать первого декабря в девять вечера кто?то позвонил в дверь моей квартиры. Я посмотрела на домофон и испытала жгучее желание не открывать – пусть незваный гость думает, что я укатила в гости. А потом сообразила: охрана, которую приставил ко мне Зарецкий, доложила ему, где я нахожусь. Пришлось навешивать на лицо сладкую улыбку. Высунувшись на лестницу, я зачирикала:

– Иван Николаевич! Вот неожиданность!

– Извините за визит без предварительного звонка, – принялся расшаркиваться олигарх, – но вы не брали трубку.

Я потрясла еще мокрыми волосами.

– Душ принимала, вот и не услышала. Заходите, пожалуйста.

– Вообще?то я хотел попросить вас спуститься, – замялся Зарецкий. – Однако с влажными волосами лучше зимой на улицу не выходить.

Я, до предела обрадованная, что книготорговец?монополист не собирается пить у меня чай, схватила с вешалки шапочку и куртку.

– Ерунда! А зачем надо вниз ехать?

– Как вы легки на подъем! – восхитился Зарецкий. – Никакого нытья о неуложенной прическе и отсутствии макияжа, это просто потрясающе! Во дворе вас ждет сюрприз.

Мы вышли из подъезда, и у меня отвалилась челюсть. У тротуара стоял огромный автобусообразный джип, выкрашенный самым идиотским образом: верх салатно?зеленый, низ поросячье?розовый. Громоздкая машина была перевязана лентами с надписью «С Новым годом, Виола», а на ее крыше топорщился смахивающий на куст цветущего рододендрона гигантский бант.

– Это подарок от Деда Мороза, – заулыбался олигарх. – Вам нужна безопасная машина, а не жестяная банка.

Я попыталась что?то сказать, но из горла вырвался хрип. Зарецкий покраснел.

– Нравится?

– Нет! – вырвалось у меня. – Простите, Иван Николаевич, я безумно благодарна вам за то, что вы тайком приставили ко мне охрану и тем самым спасли мою жизнь. Но я не могу и не хочу жить по чужой указке. Мне не нравятся собственные троллейбусы и персональные водители. Я не готова принимать такие дорогие подарки от какого?либо мужчины…

– Даже от мужа? – перебил Зарецкий.

– У меня нет супруга, – отрезала я, – поэтому ваш вопрос лишний. Пожалуйста, заберите джип и перестаньте осыпать меня цветами. И вот еще что. Не планируйте собственные похороны, это глупо и смешно, вы совсем не старый человек и выглядите отменно здоровым. Зачем вам пентхаус в раю, а? Можете рассердиться на меня, выкинуть все мои книги на помойку, сжечь их, но я должна вам сказать: умирать раньше смерти нельзя, живите сегодня, а что будет завтра, то будет завтра. И лично я всегда думаю, что наступающий день непременно станет счастливее, чем прошедший. Все. Более мне нечего добавить.

Я выдохнула и посмотрела на Зарецкого. Сейчас он побагровеет, схватит телефон, позвонит Реброву, объявит Гарику войну…