Завещание рождественской утки

Я захлопала в ладоши.

– Отлично! Серийный убийца останется на свободе, и через год, пятнадцатого декабря, вы найдете еще один труп. Куприн и Пиратино вытащат из архива папки, сдуют с них пыль… Знаю, как некоторые следователи говорят: «Маловато у нас материала, чтобы поймать преступника, нужен еще один труп, может, тогда обнаружим неопровержимые улики». И вы получите новое убийство непременно. Валера, а если это окажется твоя близкая знакомая? Родственница? Инна? Тебе плевать на всех – на Крюкову, Щапову, Филиппову и на ту неизвестную, которой предстоит умереть через год? Представляешь, она где?то ходит, учится, работает, собирается замуж или родить ребенка, планирует свою жизнь, мечтает и не знает, что ей осталось быть на этом свете всего триста шестьдесят пять дней. А все потому, что следователь Пиратино, отказавшись искать маньяка, подписал несчастной смертный приговор.

– Заткнитесь! – заорал Валера. – Олегу мозг ешьте, он начальник, я лишь винтик в системе! У Куприна больше возможностей, к нему прислушиваются, а он не стал возражать тем, кто велел Хроновым заниматься. Я тут ни при чем!

– Ладно, Валера, – произнесла я, – мы с Тонечкой твоих генералов не боимся, сами разберемся. Про фото и диск никому не расскажем. Ты, конечно, мерзавец, но жаль Инну и ее будущего ребенка. Единственная просьба: найди нам Аду Борисовну Хотенко. И, пожалуйста, узнай, почему Вера попала в детдом, кто ее родители, где они.

– Это уже два задания, – фыркнул следователь.

Тонечка поднялась.

– Пошли, Вилка, у нас есть другие возможности добыть информацию.

– Я все сделаю, – быстро пообещал Пиратино. – А вы навсегда оставите меня в покое, о’кей? Вообще?то, девушки, лучше вам не играть в великих детективов, это может плохо закончиться.

Антонина, никак не реагируя на его последнее замечание, пошла к двери. Я встала, сделала шаг, почувствовала резкую боль в пояснице и невольно вскрикнула.

Подруга обернулась.

– Что случилось?

– Такое ощущение, будто мне в спину в районе талии воткнули острый нож, – пожаловалась я, пытаясь выпрямиться.

– На сквозняке посидела, вот и прострелило, – поставил диагноз Пиратино. – Радикулит голову поднял или старческий артрит на барабане играет.

Последние слова возмутили меня до глубины души.

– Мне до старости еще лет пятьдесят жить! Просто я неудачно повернулась.

– И до сих пор назад не развернешься, стоишь в позе буквы «зю», – развеселился Индюкович.

Я прикусила губу и, стараясь держаться прямо, покинула спальню Веры.

– Как поступим? – деловито осведомилась Тоня, когда мы выехали на шоссе.

– Если Валерий не обманет и добудет адрес Хотенко, поеду к ней. А ты, используя служебное положение, попытайся разузнать побольше о Щаповой и Крюковой. Для начала обязательно вызови на разговор Михаила, – велела я. – Но главное сейчас – найти воспитательницу. Да, в первый раз, узнав от Александра Невзорова про симпатичного полицейского, который ушел от жены, Вера Филиппова живенько придумала повод для знакомства с ним. Но во второй раз она бы не стала использовать ту же приманку. Она обладала буйной фантазией, изобрела бы нечто новенькое. Нет, судьба зло с ней пошутила, и ложь, сказанная ранее, материализовалась – в дом Веры действительно проник чужой. Думаю, она и правда испугалась до предела. Она попросила помощи у Пиратино и проболталась про Аду Борисовну и какого?то умершего мальчика. Но потом быстро опомнилась и дала задний ход. На мой взгляд, история про сделанный в пятнадцать лет аборт – спешная и не совсем удачная выдумка, таким образом Вера пыталась отвлечь внимание Валерия от своих прежних слов. Она случайно выболтала какую?то тайну и окончательно потеряла голову. Может, тот ребенок как?то связан с убийством Филипповой?

– Сотрудница издательства, журналистка и артистка сделали что?то плохое? – предположила Тоня.

– Вероятно, – вздохнула я. – Кстати, эти трое могли быть знакомы. И, обрати внимание, Вера умоляет Пиратино приехать к ней в коттедж четырнадцатого декабря вечером, в девять часов, то есть к моменту ее возвращения с работы. Ей очень нужно, чтобы Валерий был рядом, она даже обещает отдать ему компромат, зная, что следователь должен клюнуть на эту удочку. Но он обязан быть на дне рождения тещи. И тогда Вера на то же время зазывает к себе меня. Я отказываюсь, говорю о занятиях скалолазанием. Однако пиарщица неожиданно настаивает и в конце концов буквально вынуждает меня согласиться. То есть Вере требовался вовсе не Пиратино, она хотела, чтобы четырнадцатого вечером хоть кто?то находился у нее дома и непременно остался ночевать. Я приехала вовремя и все же опоздала на пару минут – Филиппову успели похитить. Почему и кого боялась Вера?