– Вы остановились, чтобы не задавить песика!
Жорж кивнул. В боковое стекло со стороны водителя постучали, я повернула голову. Так и есть, гаишник. Удивительное дело, когда случается нечто серьезное, например авария, дорожных полицейских днем с огнем не сыскать, но попробуйте развернуться в неположенном месте на совершенно пустой дороге… Только передние колеса машины пересекут двойную сплошную линию, как – опля! – появится бело?синий «Форд».
– Создаем аварийную обстановку, нарушаем скоростной режим, незаконно пользуемся спецсигналом, – забыв представиться, перечислил прегрешения Жоржа полицейский.
Потом он еще раз окинул моего шофера оценивающим взглядом.
– Регистрация есть? Давайте документы.
Негр спокойно протянул гаишнику требуемое. Тот глянул на водительское удостоверение, резко изменился в лице, взял под козырек и торжественно произнес:
– Проезжайте. Счастливого пути. Щас по рации передам, чтобы вас не тормозили.
Негр нажал на газ, и автомобиль вновь полетел по дороге, но на сей раз мне не было страшно – ужас победило любопытство.
– Жорж, можно посмотреть на ваши права?
Тот кивнул и показал на бардачок, куда только что положил документы. Я вытащила кожаные «корочки» и начала изучать удостоверение, поперек которого шел красный штамп «Без права досмотра».
– Что это? – поразилась я. – Гаишникам нельзя их проверять?
Шофер заулыбался.
– Дипломатический иммунитет? – не успокаивалась я. – Документы у вас остались со времен службы у посла вашей страны?
Водитель сделал отрицательный жест, потом чуть раздул щеки, прищурил глаза и сдвинул брови.
– Иван Николаевич дал, – сообразила я. – А вы здорово его сейчас изобразили.
Парень энергично кивнул, и я вдруг увидела сидящую у него на шее довольно крупную осу.
– Жорж, вас сейчас укусит насекомое, прогоните его скорей.
Жорж махнул рукой.
– Оса не муха! – всполошилась я. – Будет очень больно!
Жорж стал стучать указательным пальцем по рулю. Я не поняла, что он хочет сказать, но сообразила: он понятия не имеет, сколь опасны могут быть осы, и начала размахивать руками, пытаясь согнать осу, приговаривая: «Улетай отсюда». Но вредное насекомое даже не пошевелилось. Я занервничала – сейчас оно цапнет шофера, тот от боли выпустит руль, случится авария, надо срочно что?то предпринять… Я увидела полную бутылку минералки в держателе. Не долго думая, я схватила ее и стукнула Жоржа по шее. Он дернулся, машина завиляла из стороны в сторону, потом медленно перестроилась в правый ряд и припарковалась на обочине. Парень выключил мотор, оттянул воротник рубашки, поскреб осу пальцем и опять постучал по рулю пальцем. Тук?тук?тук.
– Татуировка! – дошло до меня наконец. – Набитый рисунок! Извините, пожалуйста, не поняла ваш жест, имитирующий работу тату?машинки. Оса так искусно нарисована, что выглядит натуральнее настоящей. Испугалась, как бы она вас не тяпнула.
Жорж заулыбался, а я хихикнула:
– Правило номер четыре: никогда нельзя драться бутылкой в машине.
Шофер кивнул. Я ощутила себя полнейшей идиоткой, услышала звонок мобильного и обрадовалась возможности отвлечься.
– Дорогая Виола, вы где? – почему?то смущенно спросил Иван Николаевич.
– Спешу к вам, – ответила я.
– Не знаю, простите ли вы меня, – простонал Зарецкий.
– Что случилось? – встрепенулась я.
– Не могу прибыть в «Пентхаус», – чуть не зарыдал олигарх.
– Вот здорово! – вырвалось у меня. – То есть я хотела сказать, очень хорошо…
Фантазия иссякала. Что хорошего я усмотрела в создавшейся ситуации? Конечно, я рада, что мне не придется тащиться к гробовщикам и сидеть там несколько часов, горько сожалея о потраченном зря времени. Но ведь нельзя это говорить человеку, от которого зависит судьба издательства.
– Вы ангел! – закудахтал Зарецкий. – Человек с уникальным характером и неисчерпаемо доброй душой! Спасибо, спасибо, спасибо! Непременно найду способ отблагодарить вас! Давайте перенесем мероприятие на вечер, часиков на десять, а?
– С удовольствием, – побормотала я. – Но согласится ли менеджер Леонид остаться после работы? И удобно ли его задерживать? Вероятно, у него семья, его ждут жена, дети.