Всем бедам вопреки

— Она боится, но не именно тебя… вернее… Кэлен, она совсем ничего не знает о… — Кили осеклась и покраснела до корней волос.

— Я понял, о чем ты, — мрачно буркнул Кэлен. — Не обижайся, Кили, но это дело касается только меня и моей жены. Я ее сейчас унесу. Тебе следует отдыхать, а не поглощать эль в огромном количестве.

— Тебе говорили, что ты слишком несгибаем? — простонала Кили.

Вместо ответа Кэлен нагнулся и подхватил Рионну на руки. Она почти ничего не весила. Но ему нравилось держать ее на руках. Это было приятно.

Кэлен направился к двери, отрывисто пролаял приказ стоявшему рядом Гэннону, и тот немедленно распахнул дверь. В коридоре им встретился Аларик, вопросительно вскинувший брови.

— Позаботься о своей жене, — грубо бросил Кэлен. — Она, похоже, вот-вот потеряет сознание.

— Что?! — ахнул Аларик.

Но Кэлен проигнорировал его и продолжал путь в спальню. Плечом открыл дверь и, осторожно уложив Рионну на постель, со вздохом отступил, чтобы получше ее разглядеть.

Значит, его маленький воин напуган. И чтобы уклониться от брачной ночи, напился до умопомрачения. Вряд ли это лестно для Кэлена, но, вероятно, не стоит ее винить. Он был… черт, да он был тем, кем был!

Кэлен покачал головой и стал раздевать ее, пока она не осталась в одной камизе. Дрожащими руками он разгладил тонкое полотно.

Но ладони не встретили никаких выпуклостей. Она хрупкая, и, видно, грудь у нее не слишком велика. Зато тело стройное и мускулистое. Такого он не видел ни у одной женщины.

У него чесались руки поднять подол, стащить камизу, оставив Рионну обнаженной. Это его право. Она его жена.

Но Кэлен не мог заставить себя сделать это.

Он мог бы разбудить ее и овладеть, сделав своей, но почему-то мечтал увидеть, как ее глаза загорятся тем же пламенем желания, которое чувствовал сейчас он сам. Нельзя, чтобы она его боялась.

Кэлен улыбнулся и покачал головой. Утром она проснется с ужасным похмельем и будет гадать, какого черта произошло с ней накануне.

Как человек, не лишенный совести, он не захочет взять то, что принадлежит ему по праву, пока она не будет готова отдаться ему. По своей воле. Но Рионне необязательно знать об этом прямо сейчас.

Он лег рядом и укрыл ее и себя тяжелой меховой шкурой. Глубоко вдохнул запах ее волос, с наслаждением ощущая тепло женского тела.

Пробормотав проклятие, Кэлен отвернулся. Еще немного, и он потеряет самообладание.

Но к его полному расстройству, она что-то пробормотала во сне и прижалась так тесно, что в эту ночь ему было не до сна. Прошло немало времени, прежде чем его веки сомкнулись.

Глава 2

Кто-то или что-то сидело на голове Рионны. Она тихо застонала и попыталась смахнуть назойливую помеху, но оказалось, что она хватается за воздух.

Рионна с трудом вынудила себя открыть глаза и немедленно об этом пожалела. Хотя было темно, даже легкое движение причиняло ужасную боль.

Постепенно Рионна сообразила, что рядом лежит очень теплое мускулистое тело и что сама она в одной рубашке.

Проведя ладонью по торсу, она поняла, что полотняный бинт по-прежнему на месте: очевидно, муж был не слишком любопытен и не понял, насколько полны ее груди. Впрочем, какая разница? Он ее муж, и она не сможет скрывать их вечно.

Рионна порылась в памяти, пытаясь вспомнить, что случилось накануне. Последнее, что она помнила — как стояла перед окном в комнате Кили.

А теперь лежит в постели рядом с мужем.

Считается ли брак состоявшимся, если она ничего не способна вспомнить? Разве при этом она не должна была оказаться раздетой? Кили и Мэйрин ничего об этом не говорили.

Но если она ничего не помнит, это не так плохо?

От стыда и унижения загорелись щеки, а в груди стало тесно. Что такого она должна сказать ему? Как посмотреть ему в лицо? Что, если она вела себя подобно потаскухе? Что, если разочаровала Кэлена или, что еще хуже, ее неопытность оттолкнула его?

Несмотря на стук в висках и тошноту, она сползла с кровати и вздрогнула от холода. Она была укрыта меховой шкурой, и в постели было тепло.

Слава Богу, она не видит его. Хотя точно знает, что на нем нет туники. Что, если он… если он полностью обнажен?

Она разрывалась между желанием бежать как можно быстрее из комнаты и поддаться абсурдному желанию заглянуть под одеяла.

И тут до нее дошло, что это его спальня, а не та комната, что была отведена ей как гостье!