Всем бедам вопреки

— Нужно убедиться, что ты совершенно чист.

— О да, ты не должна пропустить ни единого местечка, — пробормотал он, покусывая ее губы.

Она отстранилась и принесла тяжелый кувшин, стоявший у тазика для умывания. Велев Кэлену податься вперед, она стала мыть его волосы.

Ей нравилось пробегать пальцами по длинным прядям. Она намыливала, смывала и запускала руки в густую гриву, массируя и гладя.

— Твои руки — чистое волшебство, девочка, — пробормотал он. — Честно говоря, я впервые получаю столько удовольствия от такой простой вещи, как мытье головы.

— Если встанешь у огня, я оботру тебя и высушу волосы, — пообещала она.

— Дважды просить меня не придется! Я хочу вновь ощутить прикосновение твоих рук.

Кэлен встал, и вода полилась по его спине, упругим ягодицам и ногам. Он вышел из воды и повернулся лицом к Рионне. Ее взгляд был прикован к его телу. Будь ей даже девяносто, она никогда не устанет смотреть на Кэлена. Он зачаровывал ее. Ее влекло к нему так, как ни к одному мужчине.

— Если будешь продолжать смотреть на меня так, окажешься на спине, а я — между твоими бедрами, — проворчал он.

Рионна широко улыбнулась и принялась вытирать его. Поднялась на носочки, чтобы выжать волосы. Когда с них перестала капать вода, она снова принялась вытирать его.

Да, она действительно намеревалась этой ночью ублажать мужа, но так наслаждалась происходившим сама, что чувствовала угрызения совести из-за наслаждения, которое давало ей каждое движение.

Когда его грудь и руки обсохли, она опустилась на колени, чтобы растереть его бедра и ноги. До сих пор она старательно обходила его чресла, желая хорошенько помучить мужа. Теперь ее губы были в нескольких дюймах от его набухшей плоти.

— Скажи, муженек, ты не слишком ослабеешь, чтобы поужинать, если я ублажу тебя сейчас? — лукаво улыбнулась она.

Его глаза блеснули. Он зарылся руками в ее волосы и грубо потянул вперед, пока его мужское естество не коснулось ее нижней губы.

— Как-нибудь постараюсь.

Зная, какое действие произведет на него стоящая у ног жена, она взяла глубоко в рот его плоть.

— Ах, девочка, — простонал он, — твои губки — сладчайшее наслаждение, которое я когда-либо изведал.

Он стиснул пряди ее волос, но тут же разжал пальцы, боясь, что повредит ей. Впрочем, когда она снова втянула в рот головку, он запустил руки в ее волосы.

На этот раз она не стала медлить. Хотела, чтобы наслаждение наступило быстро и внезапно, как прелюдия к тому, что будет дальше.

Рионна сжала руку на основании тяжелого стержня и стала ласкать и одновременно сосать головку. Чуть крепче сжала пальцы и повела руку вверх, снова проглотив его целиком.

Она повторяла это опять и опять, пока он не привстал на цыпочки, стремясь проникнуть глубже. И попытался отстраниться, когда стало ясно, что разрядка близка, но она воспротивилась и держала его до тех пор, пока он с резким криком не излился в ее рот.

Она продолжала лизать и сосать его, пока он, сжав ее лицо, не отстранился со всей осторожностью. Нагнулся, чтобы помочь ей встать, и привлек ее к себе, когда она пошатнулась. Но через минуту Рионна отступила и принесла ему штаны.

— Садись, и я расчешу тебе волосы, — велела она, пока он одевался. — Сейчас принесут еду, и ты сможешь поужинать.

Она уселась на край кровати, а он сел на пол, между ее ног, пока она вычесывала колтуны из его волос. Наконец она отложила щетку и пропустила пряди сквозь пальцы, наслаждаясь их шелковистостью и блеском.

Он поймал ее руку и поднес к губам. Поцеловал ладонь и, перевернув, расцеловал костяшки пальцев.

— Чем вызвана такая нежная забота, женушка?

— Ты сам говорил, что неприлично проявлять чувства на людях, — чопорно заметила она.

Кэлен громко рассмеялся:

— Верно, девочка. Конечно, я обожаю, когда твои губки берут мой «петушок», но среди людей, боюсь, начнется мятеж. Лучше, чтобы подобные вещи происходили только между нами.

Она улыбнулась и обняла его. Поцеловала в висок и отстранилась, когда в дверь постучали.

— Это Сара с нашим ужином. Не двигайся, я сейчас вернусь.

Она вышла в коридор, попросила Сару подождать и вернулась с подносом. Расставила все, вернула поднос Саре и закрыла дверь. Прежде всего она налила Кэлену кубок эля и стала накладывать еду. Он не спускал с нее властного, пристального взгляда, словно единственным желанием было сорвать с нее одежду и взять жену прямо на полу.