Незнакомка в зеркале

Во рту пересохло, губы онемели, но Лизетт продолжала таращиться на незнакомца, хотя изо всех сил старалась взять себя в руки. Никогда она подобным образом не реагировала на мужчин, никогда, даже на самых порядочных, милых, обеспеченных и самостоятельных, с которыми мечтает свести знакомство любая нормальная женщина, но уж точно не с таким… хищником. К нему никоим боком не подходят определения «порядочный» и «милый», к гадалке не ходи. Пора сматываться. Пора прислушаться к интуиции и свалить от него как можно скорее.

Пора, да. Внутренний голос прав. Но ноги отказывались повиноваться.

Лизетт вздрогнула, тело путалось в настойчивых противоречивых командах рассудка. Как бы в обморок не упасть, испугалась она, но сил не хватило даже отвести от мужчины глаза. Hа голову выше, плечистый, мускулистый и поджарый, в ботинках, джинсах и джинсовой же рубашке, расстегнутой поверх черной футболки. Однако куда сильнее физических габаритов поражала аура сдерживаемой мощи, а ведь он просто стоял. Однако поза идеально выверена, чтобы в любой момент без помех двинуть в любом направлении, сильные мускулистые ноги, четко обрисованные обтягивающими джинсами, – все говорит о том, что этот человек в превосходной физической форме.

Лицо худое и угловатое, точеные высокие скулы, изящный с горбинкой нос, намекающий, что в предки затесались индейцы или выходцы из стран Ближнего Востока. Выразительные черты. Темные волосы, смуглая кожа, под тяжелыми веками глаза такого темно-коричневого оттенка, что радужная оболочка почти сливается с черным зрачком. Взгляд пронзительный, ледяной и всевидящий, и когда он сосредоточил свое внимание на ней, Лизетт показалось, словно она неожиданно попала под прицел…

Череп обжег первый предупредительный укол боли, что наконец разрушило колдовские чары. Она быстро отвела глаза, сосредоточившись на этикетке шампуня, потому что сошла бы за городскую сумасшедшую, начни вдруг напевать себе под нос. Боль ослабла, она невнятно пробормотала: «Ничего страшного», старательно не глядя на него, что-то в его взгляде заставило почувствовать себя так, будто она стоит на краю обрыва и вот-вот рухнет в бездну.

Сильные мужские руки появились в поле зрения, когда он потянулся за флаконом шампуня.

– Совершенно не разбираюсь в этой ерунде, – проворчал парень, снова сразив ее темными колдовскими глазами.

– В шампуне? – слегка нахмурилась Лизетт, сдвинув брови. – А чего в нем разбираться? Намочить волосы, нанести пену, смыть. Только не говорите, что не осилили инструкцию по применению шампуня, – выпалила она и не поверила собственным ушам.

Да что с ней такое? Ведь всем известно, что никогда не следует вступать в разговор с незнакомцами – особенно с подозрительными типами, которые с виду способны свернуть тебе шею одной рукой, – никогда не провоцировать, никогда не… Можно перечислить много этих «никогда не», и еще целую кучу правил, но они истерлись и исчезли как дым, сколько она ни пыталась оживить их в голове. Лизетт не корчила из себя недотрогу, старалась быть вежливой со всеми, старалась никому не навязываться, но сейчас была готова беззастенчиво наброситься на этого парня и, самое странное… ничуть не смущалась неожиданного порыва.

– «Придает блеск волосам», – отозвался он, рот скривился в однобокой полуулыбке, демонстрируя, что вовсе не обиделся. – Взгляните сюда, – попросил незнакомец и повернул флакон, чтобы ей было видно. – «Увеличивает объем и осветляет». Что это за хрень? И зачем она мне? Если мои волосы встанут дыбом, я тут же проникну в тайны мироздания?

Лизетт посмотрела на его темную шевелюру, густую, прямую, слегка встрепанную, словно он причесался пятерней.

– Сомневаюсь, что вам необходимо увеличить объем, – заметила она и махнула дальше по проходу. – Кроме того, это шампунь для женщин. А вам нужен для мужчин.

– А в чем разница? – поинтересовался он, взглянув в указанном направлении.

– В упаковке.

– Так что насчет тайн мироздания? – скривился верзила в полуулыбке, снова повернувшись к собеседнице.

У Лизетт екнуло сердце.

– Вряд ли постигнете, подобрав правильный шампунь, но, возможно, почувствуете себя более мужественным, хотя не факт.

Выражение его лица изменилось, глаза заблестели, и незнакомец рассмеялся… кажется… скорее, прерывисто выдохнул, словно совсем редко смеялся и забыл, как это делается. У Лизетт зачастил пульс, а затем кожу обдало холодом, и она внезапно осознала, что потеряла бдительность. Пора уходить, пора спасаться, потому что с влечением к этому субъекту трудно справиться.