Непорочная белизна

— Скорее всего оставил их в машине.

— А зачем ты вообще снял портупею?

— Сам не знаю. А кстати, у тебя есть какое-нибудь оружие дома, кроме винтовки, которую я видел прошлой ночью?

— У меня есть пистолет.

— А где ты хранишь его?

— В тумбочке около кровати. А что?

— Возможно, не только меня захватил буран и заставил искать убежища. Осторожность никогда не повредит.

Глава 5

Когда Прайс спустился вниз, он был чисто выбрит позаимствованной у отца бритвой и выглядел свежим и бодрым в теплой одежде, которую дала ему Хоуп. Большой балахон в конце концов был найден и превосходно ему подошел. В обычный день Хоуп съела бы на завтрак только тарелку овсянки, но для Прайса ей пришлось приготовить яичницу с беконом. Она стояла у плиты и переворачивала вилкой шипящие на сковороде ломтики бекона, когда Прайс подошел к ней сзади и обнял за талию. Поцеловав ее в затылок, он положил подбородок ей на голову.

— Даже не знаю, что лучше пахнет: кофе, бекон или ты.

— Ух ты, как же здорово я, наверное, пахну, если оказалась в одной компании с кофе и беконом!

Его подбородок шевельнулся у нее на голове, и Хоуп поняла, что Прайс улыбается.

— Так бы и съел тебя всю сейчас.

Голос его был одновременно и дразнящим, и серьезным, и чувствительным. По ее телу прокатилась волна тепла, не имеющего ничего общего со смущением. Хоуп прислонилась к нему, почувствовав какую-то слабость в коленях. В его паху что-то начало стремительно увеличиваться в размерах.

— Думаю, нам пора вернуться в постель. — В этот раз его голос уже не был дразнящим.

— Прямо сейчас?

— Сейчас.

Прайс протянул руку и выключил плиту.

Десять минут спустя Хоуп уже была обнажена, дыхание ее было неровным, а тело трепетало на гребне волны наслаждения. Ее бедра лежали у него на плечах, и его язык доводил ее до экстатического безумия. Она уже больше не могла сдерживаться и попыталась остановить его, но он сжал ее руки и продолжил эту сладкую пытку Хоуп сдалась. Ее тело выгнулось и дрожало в предвкушении невыразимого наслаждения. И только когда она полностью утонула в океане страсти, Прайс приподнялся, лег на нее и мягким движением бедер вошел в ее жаждущее лоно.

Хоуп чуть не задохнулась: страсть, как электрический разряд, пробежала по нервным окончаниям ее тела.

Глядя ей в лицо, сжав ее плечи, Прайс начал мягко двигаться внутри ее. Но тут в ней заговорили чувство вины и врожденная честность.

— Я не принимаю никаких противозачаточных средств, — проговорила она, понимая, что выбрала не самый подходящий момент для этого.

— А я не надевал презерватива, — не останавливаясь ответил Прайс. — Но, боюсь, об этом следовало подумать вчера вечером.

Спустя некоторое время, когда Хоуп была уже в ванной, он, одеваясь, крикнул ей:

— Я спущусь и займусь завтраком!

— Я приду через пару минут.

Хоуп по-прежнему чувствовала себя крайне слабой и в то же время умиротворенной. Она взглянула в зеркало, всмотрелась в свои большие карие глаза. У нее будет ребенок. Она знала это, чувствовала. Это одновременно и пугало и радовало ее. Теперь ее жизнь изменится.

Она вышла из ванной, собрала разбросанную одежду Всю свою жизнь Хоуп была осторожна и предусмотрительна, и то, что она, возможно, станет матерью, казалось ей таким же безумием, как полет на космическом корабле без предварительной подготовки.

Прайс сказал, что осторожность не повредит, но иногда не помешает и безрассудство. Да и в любом случае она делала это сознательно, а не безрассудно.

Один ее носок завалился между кроватью и тумбочкой. Хоуп наклонилась, чтобы достать его. И, вспомнив недавний разговор с Прайсом об оружии, заглянула в тумбочку, чтобы проверить, на месте ли пистолет.

Пистолета не было.

Хоуп выпрямилась, уставившись в пустой ящик. Она знала, что пистолет должен был быть там. Когда уезжал отец, она проверила, заряжен ли он, и положила на место. В таком отдаленном месте самозащита была жизненно необходима. Штат Айдахо был полон опасностей, исходящих как от диких животных, так и от человека. Горная местность как магнитом притягивала всяких подонков, от неонацистских группировок до наркодельцов. Она могла нарваться на медведя или ягуара, но гораздо больше она опасалась двуногих хищников.

Пистолет лежал в тумбочке. Теперь его там не было. И Прайс спросил, где она его держит. Почему он просто не сказал ей, что ему необходимо иметь при себе оружие? Он был полицейским и наверняка чувствовал себя с пистолетом гораздо спокойнее, особенно в чужих местах.