Чумовая ночь под Рождество

— Очень смешно, — фыркнул Валерий. — А в одеяло он завернулся, чтобы не замерзнуть.

— Не прокатит, да? — огорчился Бобриков. — Тогда, может, не надо его заворачивать в одеяло?

— Одеяло — дело второе. Вы сначала посмотрите на лицо покойного, а потом скажите, похож он на спящего пьяного человека или нет, — проворчал Валерий. — У него же дырка прямо во лбу да еще и глаза открыты.

— Какой ужас! — ахнул Бобриков. — Неужели правда?

— Хотите убедиться?

— Нет! — вскричал Иван Иванович. — Я не могу смотреть на такие кошмарные вещи, у меня сердце... и давление.

— У меня, между прочим, нервы тоже не железные, — нахмурился Валерий, и уже в который раз за ночь повторил: — Не нравится мне все это, Иван Иваныч! Ой как не нравится!

— Я тоже не в восторге, но у нас нет другого выхода, — отмахнулся тот.

— У вас, вы хотите сказать? — уточнил администратор.

— Нет, мой дорогой, у нас, — повторил Бобриков. — И ради бога, не надо на меня смотреть такими глазами, тебе совершенно не к лицу роль мученика. Нечего изображать из себя белого и пушистого, после того как объявил мне сумму гонорара.

— Но это было до того, как я обнаружил наркотики.

— А то попросил бы не десять тысяч евро, а гораздо больше? — усмехнулся Иван Иванович. — Хочу тебя огорчить. Больше все равно не получишь, потому что у меня их нет.

— Так я и поверил, — хмыкнул Валерий.

— Если бы они у меня и были, я бы тебе их все равно не дал, потому что твоя работа большего не стоит.

— А риск?

— Кто не рискует, тот не пьет шампанского, — парировал Бобриков. — И потом, Валера, ты разве заинтересован в том, чтобы наш пансионат закрыли к чертовой бабушке?

— Нет, конечно, — пожал плечами тот. — Меня моя работа вполне устраивает. Если бы еще и зарплата была на уровне, тогда вообще лучше и не надо.

— Ты хочешь сказать, что у тебя плохая зарплата? — возмутился Бобриков. — Нуты, братец, и наглец.

— Нет, я не говорю, что она плохая, но могла бы быть и лучше.

— Это ты к чему? — прищурился Иван Иванович.

— Я к тому, что зарплату бы неплохо прибавить, — нагло повторил Валерий. — Я еще молодой, мне пора семьей обзаводиться... если, конечно, я из-за вас в тюрьму не попаду.

— Это шантаж?

— У вас учусь, Иван Иванович! — усмехнулся парень. — Вы замечательный учитель.

— Вытаскивай тело из-под кровати, а про зарплату мы с тобой поговорим, когда все закончится, — недовольно проворчал тот.

— Потом вы про этот разговор забудете, я вас знаю, — засмеялся Валерий. — Как говорится — утром деньги, вечером стулья, иначе я и с места не сдвинусь. Напишите приказ за своей подписью, я его спрячу пока в карманчик, и тогда...

— Ну вот, снова-здорово, — тяжело вздохнул Бобриков. — Времени практически совсем не осталось, а он — пишите приказ. Мне, наверное, и правда лучше пустить пулю в лоб, чем вот так нервы трепать.

— Да ладно вам, Иван Иваныч, шучу я, — сказал Валерий, увидев вконец расстроенное лицо директора. — Сейчас все сделаем в лучшем виде. Через ворота не поеду. Отвезу нашего покойника по главной аллее до фонтана, а дальше дело техники.

— Почему только до фонтана? Ты что, собираешься закопать его прямо на территории? — испугался Бобриков.

— Ну вы даете, — затрясся от смеха Валерий. — Главная аллея расчищена от снега, и она тянется как раз до фонтана. Дальше на машине не проехать, потому что там идут небольшие аллеи с лыжными тропами.

— А как же тогда дальше?

— Придется покойника на своем горбу тащить к дыре в заборе. Через дыру перетащу его в лес и закопаю пока в сугробе. А когда все гости разъедутся, можно будет уже спокойно по трассе на машине подъехать как можно ближе, перетащить его в багажник и отвезти куда-нибудь подальше.

— Молодец, Валера, очень хорошо все спланировал. Я благодарен, что не бросаешь меня в трудную минуту, — с чувством произнес Бобриков и даже пару раз всхлипнул.

— Куда же мне от вас деваться, вы ведь мой начальник. Еще уволите, не дай бог, куда я тогда пойду?!

— Правда? — недоверчиво спросил Бобриков.

— Честное слово! — серьезно поклялся Валерий.

— Спасибо тебе, — снова всхлипнул Бобриков. — У меня в голове сейчас такая каша, что вообще ничего не соображаю.

— Ну, я бы не сказал, что не соображаете, вон как все быстренько придумали и организовали, — усмехнулся Валерий. — А если еще учесть, что вы с большого бодуна... простите, с похмелья, то это высший пилотаж.