— Лежи спокойно и не вздумай кончить, — предупредил ее Гейб. — Осталось два удара, и если ты словишь оргазм, я постараюсь, чтоб остальные шлепки не показались тебе медом.
Затаив дыхание, Миа закрыла глаза и напряглась всем телом, притормаживая всепоглощающий оргазм.
— Девятнадцать, — еле слышно прошептала она.
— Громче, — потребовал Гейб.
— Двадцать!
Слава богу, все кончилось. Она в изнеможении скатилась на постель. От попытки задержать оргазм у нее перехватило дыхание и напряглось все тело. Влагалище горело, словно Гейб отхлестал и его, и каждый удар отзывался в клиторе, который напряженно пульсировал. Стоило Гейбу лишь дунуть на него, как она бы взорвалась.
И это сердило Миа. Никакого самоконтроля плюс навязанное удовольствие от вещей, которые нормальная женщина сочла бы отвратительными.
Гейб дал ей полежать и успокоиться. Он убедился, что приближающийся оргазм отступил. Тогда он осторожно приподнял Миа, перевернул на спину и навис над нею, расстегивая ширинку и стягивая брюки.
Его рот нашел ее груди. Гейб сосал их, одновременно возясь с одеждой. Когда он скинул рубашку, Миа решила, что сейчас он раздвинет ей ноги и оттрахает по полной, как обещал. Но Гейб слез с кровати, взял Миа за ноги и подтащил к самому краю.
Он раздвинул ей ноги, прижал член к влагалищу и пристально посмотрел на нее. Его глаза сверкали.
— Миа, тебе понравилась порка?
— Пошел на хрен! — грубо ответила Миа, все еще гневаясь на свою реакцию.
Он выбил у нее почву из-под ног, заставил сомневаться в себе самой, и ей это совершенно не нравилось.
Гейб стиснул зубы, застигнутый врасплох ее наглостью:
— Нет, моя дорогая Миа. Это ты на него пойдешь.
В подтверждение своих слов Гейб с силой вогнал член в ее влагалище. Миа вскрикнула, выгнула спину; пальцы вцепились в простыни.
— Благодари меня за порку, — потребовал Гейб.
— Иди к черту!
Гейб вытащил член и стал водить головкой по промежности и половым губам.
— Неправильный ответ, — промурлыкал Гейб. — Благодари, да повежливее.
— Заканчивай, что начал, — сказала Миа с растущим отчаянием.
Ей не хотелось быть слабой и клянчить, но рядом с ним она рисковала утратить всякую гордость.
Гейб поцеловал ее, но это был поцелуй-наказание с целью напомнить, что здесь решает не она. И все же Миа возжелала его еще сильнее, обезумев вконец.
— Миа, дорогая, ты забываешь, кто тут устанавливает правила, — тихо произнес Гейб, покусывая ей подбородок. — Ты моя собственность. Твои желания меня не заботят. Важно лишь то, чего хочу я.
Она сощурилась, выпятила губы:
— Гейб, хватит пороть чушь!
Он медленно скользнул членом по распухшей плоти ее влагалища.
— А у меня есть контракт, где все написано, — сказал он вкрадчиво и грубо втолкнул в нее член. От неожиданности и силы толчка Миа вздрогнула.
— Могу порвать его, когда захочу, — с вызовом бросила ему она.
Ее подмывало исполнить угрозу хотя бы для того, чтобы разозлить Гейба, как он разозлил ее. Но она не хотела, и они оба это знали.
Гейб замер. Его тело нависло над нею, его губы остановились на полпути к ее шее, скользнув над грудями. Ее соски отвердели в ожидании продолжения, а сама Миа в молчаливой мольбе подалась вверх. Ей хотелось ощутить его губы. Она была на грани оргазма, но в ней полыхала и ярость.
— Да, можешь, — лениво произнес Гейб. — Ты этого хочешь, Миа, или чего-то другого? Хочешь разорвать контракт и уйти прямо сейчас? Или ты хочешь, чтобы я тебя трахнул?
Проклятье! Этот человек сводил ее с ума. Он прекрасно знал, чего она хочет, но собирался заставить ее признаться в этом. И не просто сказать, а попросить.
Его взгляд стал пронзительнее. Он повторил толчок, но член не вывел. Миа извивалась под ним, безмолвно умоляя продолжать, но Гейб не шевелился. Он ждал.
— Скажи это, Миа.
Она была готова расплакаться от досады. Ей нужно кончить. Тело настолько перевозбудилось, что ей не под силу лежать спокойно.
— Спасибо, — пробормотала она.
— Спасибо за что?
— Спасибо за то, что отлупил меня!
— А теперь скажи, чего ты хочешь, — усмехнулся Гейб.
— Я хочу, чтобы ты меня трахнул, черт побери!
— Добавь «пожалуйста», — настаивал он.
— Пожалуйста, Гейб, — хрипло сказала она, ненавидя отчаяние в своем голосе. — Пожалуйста, трахни меня. Кончи это… пожалуйста.