Код фортуны

А потом, конечно, он выполнил свою угрозу: пустил дневник по рукам. Не знаю, как я пережила тот позор. Девушка, о которой я тебе рассказала, перевелась в другую школу. Кажется, ее родители вообще поменяли район. А я еще долго подвергалась гонениям.

– Бедная моя…

– Тебе эта история может показаться не стоящей таких переживаний, но она действительно принесла мне очень много горя.

– Верю, верю.

– Я рассказала об этом тебе для того, чтобы ты не думала ошибочно, будто меня изнасиловали. Тебе же ведь это в голову тогда пришло? Я, к сожалению, не сразу поняла, что ты на самом деле имела в виду. У меня не было ни одного мужчины! Ни одного! Я когда-то об этом уже говорила тебе и не обманула.

– Да, да…

…Как трогательно! Он чуть не издал смешок, но вовремя подавил его, боясь привлечь внимание. Пожалуй, надо бы устроиться ему подметать коридоры в закулисье на самом деле – таких историй наслушаешься! А если потом продавать эти рассказы жадным до сенсаций журналистам, то он просто озолотится! Но сейчас его волновала не нажива. Он опустил голову и вновь начал мести коридор, удаляясь от девушек.

– Инга, может, поедем в ресторан? Поужинаем вместе! Твоего брата и его жену я тоже приглашаю!

– Нет, нет, Лёка, не сегодня. Хочу, но никак не могу. В следующий раз!

– Ладно, – сдалась девушка.

Поцелуи в щеки, обязательные слова добрых пожеланий при прощании. «Прощайтесь, ласточки мои, прощайтесь», – зло подумал он, разрываемый двумя противоречивыми мыслями – за кем двинуться. За ней, его богиней, его истинной жертвой? Или за этой коротко стриженной рыжей, лесбиянкой, которую он должен убить по чьей-то прихоти, в уплату за потребованное.

– Береги себя! И обязательно носи то, что я тебе дала. Я переживаю за тебя, – сказала Инга. И в этот момент он понял истинный смысл нелепого на первый взгляд выбора жертвы. Это было спланированной, а не спонтанной частью спектакля, в котором его, зрителя, пригласили поучаствовать. Именно пригласили, почетно, будто доверили перерезать ленточку на торжественном мероприятии, а не обязали. Он заказывал страдания? Так разве не будет ему сладко осознавать, что к ее страданиям он имеет прямое отношение? Одно из несчастий, которые обрушатся на нее, принесет ей он. Он уже без сожаления проводил взглядом направившуюся в противоположную сторону фигуру высокой длинноволосой девушки и ощупал в кармане шнурок из скользкого материала. Пусть идет! Пока. Скоро ей предстоит испить чашу страданий до дна.

А жертва, беспечно что-то напевая себе под нос, уже шла ему навстречу. Он пропустил ее, а затем, аккуратно положив метлу на пол, бесшумно двинулся следом за рыжеволосой девушкой.

VIII

Она не любила Петербург. Лиза была там всего однажды – в начале прошлого лета, когда папа возил ее к какому-то доктору. И северная столица ей не понравилась с первого взгляда. Да, она была красива, куда красивее их маленького городка, в котором из достопримечательностей всего-то – памятник морякам-черноморцам на центральной городской площади размером с два платка, да уже несколько лет стоявший закрытым музей, в котором Лиза никогда не бывала. Петербург же поражал обилием памятников, соборов, размахом площадей и широтой улиц. Один только Невский проспект чего стоит! А Дворцовая площадь! Лиза, когда увидела ее в первый раз, даже подумала, что их городок почти целиком мог бы уместиться на этой площади.

И все же Питер ей не понравился. Во-первых, поездка была устроена не для отдыха и развлечения (и на прогулку по городу они смогли выделить лишь полдня): Лизу возили к профессору, который должен был тогда установить причину, почему она не разговаривает, и назначить лечение. Профессор ничего нового, отличного от уже слышанного отцом Лизы от других докторов, не сказал, лечения не назначил, сообщив, что Лизина немота – результат сильной психологической травмы. И что вылечить девочку могут время, положительные эмоции и забота. Видимо, папа так уповал на то, что профессор выпишет какое-то чудодейственное средство, которое «разговорит» его дочь в три дня, что, услышав такой вердикт, заметно разозлился. Он не повеселел, даже когда оставшиеся до самолета полдня прогуливался с дочерью по городу. Лиза тоже находилась в подавленном состоянии – и потому, что чувствовала себя виноватой, не оправдав надежд отца, и потому, что ясно понимала, о чем думает папочка. А думал он о том, что ему пришлось ради этой поездки оставить работу на целых два дня, а результата не получено. Папочка любил результат даже больше, чем саму работу.