– Пьеса готова, не желаю корежить ее в угоду человеку, который решил прославить свою жену за счет моего таланта, – уперся Богдан.
– Или Илона главная героиня, или твое произведение останется в столе, – объяснил составитель гороскопов. – Если Григорий не даст денег, можешь забыть о спектакле.
– Настоящее искусство всегда губит алчность и кумовство, – надулся Бузыкин, – подлинный меценат поддерживает таланты бескорыстно, не ставя творцам глупых условий.
– Тебе решать, – развел руками Парамонов.
Богдан за ночь наваял текст для Илоны, Морозов выдал Бузыкину нужную сумму, но возникло новое препятствие. Никак не находилась актриса, которая воплотила бы образ дерева счастья. Впрочем, с этим деревом с самого начала были сложности. В первоначальном варианте сценария значилось, что в центре поселка Вилкино растет волшебная березка. Все жители и гости (дерево не вредное, не спрашивает у людей регистрацию) могут повесить на его ветки мешочки с написанными на бумажках просьбами, и они непременно исполнятся. Но внезапно появляется стрекоза, которая крадет послания людей…
Не стану пересказывать сюжет далее, он банален, дело в другом. В условиях конкурса четко указано: все, чем хвастаются поселки, непременно должно существовать в действительности – сады-огороды, лужайки-полянки, скульптуры-картины. Значит, в Вилкине нужно посадить дерево и украсить его разноцветными пакетиками. Вот только большая часть его жителей встала на дыбы и заявила:
– Нам дурацкое дерево не нужно, не желаем любоваться каждый день на «развесистую клюкву», водруженную на главной площади.
Алевтина Валерьевна пыталась объяснить, что без березки не видать вилкинцам главного приза: золотого орла и большой статьи с фотографиями в гламурном журнале. Но народ заявил:
– Ну и не надо.
После долгих дебатов пришли к консенсусу. Ради конкурса купят искусственное дерево. Оно постоит в центре поселка до пятнадцатого октября, а шестнадцатого, сразу после завершения состязания, его уберут. В условиях ведь ни слова не сказано о том, что все прекрасное, чем гордятся конкурсанты, должно сохраняться долгие годы.
Гарибальди порулила по магазинам, но там не нашлось фальшивых берез, везде торговали исключительно пальмами. Доктор наук не привыкла сдаваться. Столкнувшись с трудностями, она приобрела два тропических растения и заявила слегка обескураженным артистам с режиссером:
– Какая разница, что у нас растет? Мешочки повесим на ствол. Одну красавицу поставим на улице, другую на сцене.
– Нет! – возмутился Бузыкин. – Я категорически против! Я согласился написать роль богини, даже не спорю из-за замены березки на другое дерево, но водружать пластиковый кошмар в центре сцены не дам. Если только… Да, пусть тогда пальму изображает женщина.
– Хорошо, только не кипятись, – согласилась Гарибальди, – твое замечание справедливо.
Алевтина Валерьевна не сомневалась, что легко найдет даму, которая согласится принять участие в спектакле. Ан нет! Желающих изображать в спектакле дерево в Вилкине не нашлось, спектакль оказался под угрозой срыва. И тут Гарибальди познакомилась со мной…
– Дашенька, из вас получится прекрасная финиковая пальма! – возликовала она.
Глава 3
– Боюсь, не справлюсь, – испугалась я.
– Ерунда! Вы талантливы, чудесно сыграете! – принялась уговаривать меня Гарибальди.
Я попыталась найти более весомый аргумент:
– В постановке должны быть задействованы исключительно жители поселка Вилкино.
– Верно, – пригорюнилась Гарибальди, – посторонних приглашать нельзя.
Я мысленно обрадовалась, но тут на лицо Алевтины Валерьевны вернулась радостная улыбка:
– Скажу, что вы моя племянница, приехали пожить у меня.
Вот тут я испугалась по-настоящему.
– Ваша семья воспротивится проживанию в доме совершенно посторонней женщины, – нашлась я.
– Я живу одна, – пояснила врач. – И вам нет необходимости селиться у меня.
– Уф-ф… – перевела я дух.
– Жюри не станет проверять, где спит Дарья Васильева, – продолжала она, – хватит моих слов о племяннице, приехавшей погостить. Неужели вы не выручите нас? У вас же дома младенцы не плачут, постоянный уход никому не нужен!