Реквием

— Да, ощущаю. Но Бекс лучше любого другого гибрида настроен на их волну. Он может соперничать в этом, пожалуй, лишь с Самуэлем.

— Порой я даже знаю, когда они только собираются куда–нибудь наведаться, — добавил Бекс.

Его хмурый взгляд тревожил меня. Я еще раз перебрала сновидение — вдруг найдется какая–то зацепка. Волнение братьев было мне пока непонятно, но их явно мучила неизвестность, особенно младшего.

— Что–то про «Арс Ноутс», — пробормотала я.

Волнение на лице Джареда сменилось яростью.

— Что?

Я вторично порылась в памяти.

— Гейб это произнес — «Арс Нотари» или «Арс Ноутс»… что–то вроде того.

Бекс перевел взгляд на брата:

— «Арс Нотория».

— Точно! — воскликнула я. — А что это?

Джаред сел на край кровати и нежно прикоснулся к моей щеке.

— «Арс Нотория» — это гримуар. Пятая, и заключительная часть «Малого ключа Соломона» — собрания молитв, дарованных Соломону ангелом. Эти молитвы могут стать воззванием к божественным существам. — Джаред замолчал, видя мое недоумение, а после решил объяснить мне все на пальцах. — В общем, нам нужно заполучить «Нессанс де Демониак». Отец знал, что я пойму про «Арс Ноторию». Мне кажется, так он дал знать о себе.

— О чем ты говоришь? — свела я брови.

— Так дело не в демонах, — с досадой произнес Бекс.

— Остается второй вариант, — проговорил Джаред.

— Вы думаете, это Гейб? — в ужасе спросила я.

Джаред притянул меня к себе и прижался щекой к моим волосам.

— Нам нужна эта книга.

ГЛАВА 4

ПЕРЕУТОМЛЕНИЕ

Прекратились посиделки в кофейне. Из–за хронического отсутствия я лишилась моего излюбленного места в аудитории. Я по–прежнему общалась лишь с Бет, да и то потому, что она стала моим ассистентом в «Титане».

Я устала отбиваться от расспросов подруги насчет моего поведения, однако без ее помощи мне пришлось бы туго. Кошмары мучили меня каждую ночь, недостаток сна сказывался на самочувствии. Бет постоянно напоминала мне, какой сегодня день.

Ночные ужасы изматывали и Джареда. Любимый каждый день оставлял меня под присмотром Бекса, а сам отправлялся на поиски Библии Шаха. Вскоре Джаред обнаружил закономерность — стоило ему закрыть глаза, как через несколько секунд квартира наполнялась моими ночными криками.

Начался новый семестр, дурные сны преследовали меня. К весенним каникулам Джаред совершенно отчаялся. Каждый день он искал встречи с Эли, просил о помощи Самуэля и даже докучал вопросами Габриэлю, но возвращался с пустыми руками.

— Кофе будешь? — устало спросил Джаред.

— Ага.

Наш день теперь начинался в три часа ночи. Подзарядив мозг при помощи кофе, я разбирала бумаги или готовила уроки. Как только наваливалась усталость, Джаред заваривал еще.

— Тебя это точно до добра не доведет. — Он был мрачен. — Я не могу ни от кого и слова добиться. Не понимаю, как наши отцы вообще выяснили, где Шах держал Библию. Слухи разносятся быстро. Все, должно быть, уже знают, что мы затеваем. Не удивлюсь, если за этой книгой мне придется отправиться прямиком в ад.

Один и тот же разговор утомлял меня. Я потерла глаза и кивнула.

— Извини, — вздохнул Джаред. — Я весь на нервах, да еще встревожен количеством кофеина в твоем организме.

— Ах… я уж и забыла. — Я поставила кружку на стол.

Утреннее солнце отбрасывало янтарные блики. Лето уже было не за горами, друзья вовсю обсуждали каникулы — предстоящие путешествия и встречи с родными. Я же слишком вымоталась, чтобы строить планы хотя бы на час вперед.

Зазвонил мобильник, я выудила его из сумочки.

— Да, Бет, — вздохнула я. — В чем дело?

— Мы с Ким встречаемся выпить кофе. Снова. Как и каждое утро. Ты, конечно, приглашена. Снова. Как и каждое утро. Ты опять продинамишь? Как и каждое утро?

— Извини, я уже целый кофейник выпила. Увидимся на занятиях.

Бет замолчала. В отдалении я услышала приглушенный голос, явно недовольный. Бет, очевидно, прикрыла трубку ладонью.

— Ким говорит… Ким хочет, чтобы ты пришла.

— Что–то подсказывает мне, она выразилась иначе, — нахмурилась я.

После небольшой потасовки Ким перехватила телефон:

— Через полчаса мы будем в кофейне. Ты — тоже, иначе мы с «сентрой» за тобой приедем, а назад ты отправишься привязанной к крыше, как чертова елка. Понятно?