Но когда он открыл глаза, то увидел рядом все ту же незнакомую женщину. Дурнота усилилась, он застонал и провалился в тусклое темное беспамятство.
— Надо же, как мужик нализался! — сочувственно проговорил таксист. — И часто с ним такое?
— Не поверите — первый раз! — вздохнула женщина.
Водитель недоверчиво хмыкнул.
Когда доехали до дома, вдвоем с таксистом они кое-как вытащили Георгия из машины. На свежем воздухе он пришел в себя, по крайней мере, мог самостоятельно идти. Они вошли в подъезд, добрались до лифта и тут встретили соседей, пару средних лет с маленькой собачкой. Соседи взглянули на Георгия удивленно и неодобрительно, жена испуганно поздоровалась, Георгий в ответ пробурчал что-то неразборчивое.
Наконец они вошли в квартиру, Георгий кое-как доплелся до кровати, упал на нее, не раздеваясь, и на этот раз окончательно отключился.
Утром он проснулся с жестокой головной болью и в ужасном настроении. Все вчерашнее происшествие казалось ему бредом, он не понимал одного — как он мог так напиться, что перестал узнавать собственную жену?
Он вспомнил вчерашний бред, вспомнил, как ему казалось, что Лена превратилась в совершенно незнакомую женщину. Ему стало стыдно, мучительно стыдно.
Самое ужасное, что он устроил такой скандал именно в годовщину их свадьбы, в такой день испортил Лене настроение!
Жены, кстати, рядом в постели не было, зато из кухни доносилось звяканье посуды и шум льющейся воды. Наконец в коридоре послышались шаги, и жизнерадостный голос проговорил:
— Ну как, дорогой, ты проснулся?
Дверь спальни открылась. В первый момент Георгий увидел поднос с чашкой кофе и бутербродами, руку, плечо в розовом — домашний халатик жены.
— Не знаю, можно ли тебе кофе, — произнес голос, на этот раз озабоченный. — Вчера тебе было так плохо…
Женщина повернулась к нему лицом… и Георгий застонал: это была не его жена. В розовом халате жены в комнату вошла та самая вчерашняя блондинка. Блондинка из его бреда.
Она поставила поднос на прикроватную тумбочку, поправила одеяло и проговорила с сомнением в голосе:
— Не стоило бы так о тебе заботиться после вчерашнего, но я не могу сразу перечеркнуть все, что у нас было. Но ты должен понять, в какое ужасное положение ты меня вчера поставил! Особенно стыдно мне было перед соседями!
Тут она увидела его перекошенное лицо и спросила:
— Ну, что с тобой? Тебе опять плохо? Тогда, наверное, тебе не стоит пить кофе!
— Где… где Лена? — едва слышно проговорил Георгий.
Женщина всплеснула руками и выбежала из спальни.
Тогда Георгий поднялся, добрел до двери.
Голова кружилась, руки дрожали, во рту был отвратительный привкус. Из коридора доносились какие-то странные звуки, как будто кто-то мучил кошку.
Держась за стену, Георгий вышел в коридор.
Странные звуки доносились из ванной, и теперь он понял, что это за звуки — там, за закрытой дверью, рыдала женщина.
Даже мысленно он не мог назвать ее Леной. И не мог открыть дверь ванной, чтобы снова ее увидеть.
И тут в его голову пришла простая и разумная мысль. Он даже удивился, как не подумал об этом раньше.
Георгий бросился в свой кабинет, где в ящике письменного стола лежали их с Леной документы.
Сейчас все встанет на свои места, наваждение рассеется.
Выдвинув ящик, он вытащил паспорта, открыл…
Верхний был его, он раздраженно отбросил его, открыл второй — и застыл в шоке.
На первой странице паспорта красовалась фотография.
Это была не Ленина фотография. Это была фотография той самой женщины, которая сейчас рыдала в ванной.
Широковатые скулы, глубокая ложбинка на подбородке, родинка на левой щеке.
— Что за бред! — пробормотал Георгий, тупо разглядывая паспорт.
Бакланова Елена Дмитриевна. Год, месяц и число рождения — все, как у Лены. Но лицо… лицо совершенно посторонней женщины. Лицо, которого он не видел до вчерашнего вечера.
Но этого просто не может быть!
Тут он вспомнил, что здесь же, кроме общегражданских паспортов, лежали и их с Леной заграничные паспорта. Они хранились в самой глубине ящика.
Георгий отодвинул остальные документы, увидел знакомую красную обложку.
Это был его загранпаспорт.
Он прекрасно помнил, что Ленин лежал тут же, рядом, — но сейчас его не было.