Гад в сапогах

Сочные помидоры, огурцы, горами лежавшие в тазах, выглядели так, словно только сейчас были собраны с грядок. Кудрявая петрушка, зеленый лук, укроп, кинза лежали на овощах большими пучками. Всевозможные закуски возбуждали аппетит: ароматные, хрустящие огурчики домашнего посола, красная рыба, маринованные грибочки, молодая, еще горячая янтарная картошечка с маслом, различные сыры. В больших ведрах, наполненных льдом, торчали бутылки дорогой водки, шампанского, мартини и других напитков, требующих холода. Коньяк, текила, виски ящиками стояли под столами с едой.

Жарились шашлыки. Посредине площади на вертеле крутили целого барашка. От обилия мяса у Зины моментально свело желудок незваной судорогой, а рот наполнился слюной.

Позади жарившегося барашка виднелся большой открытый бассейн, полуголые люди визжали при виде Тони и выкрикивали что-то. Только сейчас Зинаида поняла, что за «кадиллаком», в котором они приехали, следовал целый автобус с людьми Тони. Яркие блондинки в черных чулках и с кроличьими ушами, которые были представлены как одни из лучших девушек, с которыми он работал. Стилисты, фотографы, костюмеры и еще куча, по мнению Зины, ненужного народа.

Вообще, суеты было много, помимо людей Тони и поклонников артиста, приехавших на турбазу ради встречи с ним, здесь много бегало обслуживающего персонала, неприметного, некрасивого, какого-то даже сгорбленного, старающегося не мешать «господам» развлекаться.

Женщины средних лет незаметно лавировали между гостями, подбирали мусор, ловко разносили на подносах бокалы и рюмки со спиртным, которые моментально разбирались разгоряченными людьми.

Зинаида перевела приветственное слово Тони, и поклонники и поклонницы артиста унесли его на руках. Тони разделся догола и под возгласы «Ого!», «Браво!», «Слухи не преувеличены!» плюхнулся в бассейн со своим «Карашо!». У него все было «карашо!». И голые девицы, тут же облепившие его со всех сторон, и вино в?бокале, и еда, которую ему несли прямо в бассейн.

Перевод там уже не требовался.

Зина с ужасом смотрела, как грим стекает с холеного лица Тони прямо в прозрачную воду бассейна, как девицы бесстыдно хватают его за причинное место, как народ начинает отрываться по полной программе… Зина вытерла пот со лба и, чтобы подавить приступ тошноты, захрустела соленым огурчиком, прикидывая, как бы поскорее вызвать такси и выпустят ли ее с этого частного междусобойчика?

– Скучаем? – раздался над ней громкий нетрезвый голос.

Зина спокойно подняла голову и встретилась глазами с тяжелым взглядом Федора, мужчины, устроившего прием в честь Тони.

– Я не скучаю, – ответила она, почему-то начиная испытывать страх.

Федор сел напротив, сложив короткие толстые пальцы на голом, волосатом, «беременном» животе.

– Вот не люблю я такие лица у себя на празднике, – процедил он, обдавая Зинаиду перегаром.

Она хотела обернуться в поисках этих самых лиц, но вовремя сообразила, что речь идет о ней.

– У меня несколько царапин, но…

– Да плевал я на твои царапины, я о самом выражении морды! Слышь, Артур, видел фифу?! Все бабы как бабы, а эта сидит, нервирует… – Он обратился к подошедшему мужчине с великолепной фигурой, правда, покрытой татуировками. Вокруг талии у того было обернуто полотенце, темные влажные волосы откинуты со лба, что подчеркивало его высокие скулы и красивые глаза.

Зина поняла, что ее сейчас хватит удар. Перед ней был тот самый человек, который, как он выразился, разбил ее «хрустальный гроб».

Глава 6

Да, это был Артур Юрьевич Богданов, как называл его личный водитель. Меньше всего в жизни она ожидала встретиться с ним так скоро, да еще в таком месте. Она даже не знала, здороваться ей с Артуром или нет.

Зина решила, что вежливость должен первым проявить мужчина, равно как и поздороваться, поэтому она промолчала, покрываясь красными пятнами. Его же глаза были холодны и безразличны, а губы кривила легкая усмешка.

– Чего базаришь, Федор?

– Да вот, видишь, краля! Сидит, пейзаж портит. Красотка, я к тебе обращаюсь. Женщины нам здесь нужны пьяные, голые и веселые, – обратился к ней Федор.

Зина понимала, что нельзя ему грубить, так как Федор был пьян и его явно тянуло на подвиги. Но она не хотела показывать, что боится и сразу сдает свои позиции.