Невеста по завещанию

   - Лучше брось эту игрушку и не дразни меня, - посоветовал он, кивая на второй нож, обнаружившийся в руке у Крэйтона.

   На сей раз не хирургический, а скорее охотничий. Лекарь облизал губы, поглядел на окровавленный меч Дамиана, правильно оценил свои силы и разжал пальцы. Нож упал на пол.

   - Как вам удалось найти это место? - спросил Крэйтон, глядя на Дамиана скорее подозрительно, нежели испуганно.

   По-моему, он ещё не до конца осознал, что весь его грандиозный план провалился, да и шансы выжить близки к нулевым.

   - Тебе интересно, да? - презрительно отозвался Дамиан. - Ладно, будем считать это последним желанием приговорённого. Ты даже не счёл нужным проверить, чью жену похищаешь.

   - Я знаю, что вы служили в Ансилоне, - сказал лекарь, демонстрируя, что кое-какую информацию он всё-таки счёл нужным раздобыть. - Но разве это имеет отношение к делу?

   - А кем конкретно я служил в Ансилоне, не в курсе? - отозвался Дамиан. - Тебе неизвестно, что я бессчётное число раз ходил в разведку за пределы контролируемой нами территории? Зачастую в одиночку. Через джунгли и каменистые холмы. И если наши ланрежские соседи ориентируются в этих условиях не слишком-то хорошо, то аборигены приспосабливаются к ним с самого детства. Они передвигаются бесшумно, с лёгкостью уходят от слежки, а потом в самый неожиданный момент появляются у тебя за спиной, чтобы перерезать горло своими кашинами. Это оружие, сделанное не из стали, а из клыков водящихся там животных. Очень острое. Разыскать их временный лагерь и подобраться к нему незамеченным - почти невозможно, но на войне не существует таких понятий. Есть задание - и оно должно быть выполнено. Надо быть идеальным следопытом, чтобы ходить в разведку в тех местах и возвращаться оттуда живым. Твои же люди по сравнению с ансилонцами - малые дети, и след за собой оставляют, как от лесного пожара.

   - Что ж, вынужден признать, тут я промахнулся. - Это было сказано тоном учёного, в формулах которого нашли ошибку, не слишком большую, но тем не менее могущую сорвать эксперимент. - Немного не доработал. Слишком поспешил, узнав о носителе Живой Крови.

   Меня передёрнуло. Вот оно: носитель. Не человек, а сосуд.

   - А... что вы сделали с моими людьми? - счёл нужным уточнить лекарь.

   - Пойди и посмотри, - предложил Дамиан, кивая на выход из пещеры.

   - Что-то мне подсказывает, что выйти отсюда вы мне не дадите, - прозорливо проговорил Крэйтон.

   Дамиан хищно усмехнулся, подтверждая таким образом справедливость последнего предположения.

   - Послушайте, виконт, - проговорил лекарь, покачивая головой. - Вы - умный человек. Вы поймёте. Я понимаю, сейчас вам кажется, что я - злодей и убийца, а ваша жена - невинная жертва. Но постарайтесь на минуту абстрагироваться и посмотреть на ситуацию немного с другой стороны. Есть люди, рождённые с Живой Кровью. Их ничтожно мало. Они лишены тех проблем, которые всем остальным знакомы с детства. Они долго живут и никогда, до самой глубокой старости, не болеют. Не знают, что такое лихорадка, озноб, колики, даже насморк. Их жизнь в сущности безоблачна, ибо здоровье - это для человека самое главное. А теперь подумайте об остальных людях. Они знают, что такое боль. Умирают от оспы, от воспаления лёгких, от сердечных заболеваний. Да и зачем говорить о смерти? Просто всю жизнь страдают от всевозможных неизлечимых хворей. Астма. Больное сердце. Паралич. И вот около сотни людей - понимаете, сотни! - могли бы выздороветь и перестать мучиться. Стать счастливыми. За счёт жизни всего одного человека, даже не знающего, что такое боль. Неужели вы всерьёз считаете это несправедливым?

   - Мне только кажется, или вы всё больше склонялись к десятку смертельно больных и очень богатых людей? - вмешалась я.

   Вот вечно я так. За то и в пансионе поначалу ругали. Человек говорит о высоком, о вселенской справедливости, о тонких материях. И тут я со своим грубым, приземлённым комментарием.

   - Пусть даже так. Пусть и десятку, - не стал обижаться Крэйтон. - Десять человек, которые хотят жить. Каждый - со своей историей, своими близкими, своей душой. Десять жизней - против одной. Разве выбор не очевиден?

   Я слушала и непроизвольно сжимала руки в кулаки. Он говорил очень убедительно, этот усреднённый человек, этот великий учёный. И мне казалось, что ещё чуть-чуть - и Дамиан поверит. Согласится с тем, что слова Крэйтона справедливы. Они ведь и правда справедливы, а Дамиан неглуп...