Почём цветочек аленький?

– Господин Сальме? – Водитель выскочил из машины и засуетился. – Садитесь, пожалуйста.

– Яна, назови ему адрес, – попросил Женя.

Они уселись на мягкие сиденья.

В машине был роскошный кожаный салон, тихо звучала музыка, был включен климат-контроль. Водитель был чисто выбрит, одет в униформу и улыбался. Яна почему-то именно сейчас вспомнила водителей маршрутки и содрогнулась… Она назвала адрес, машина плавно тронулась с места.

– Ты очень давно не был на родине? – придвинулась к Евгению Яна, представляя, что сейчас она услышит его ностальгические воспоминания, а заодно почувствует аромат парфюма и ощутит ту мужскую силу, то обаяние, которые источал неожиданный гость из далекой Дании. «Нет, я точно старею, – подумала Яна с содроганием. – Что же я творю? Скоро буду к молоденьким мальчикам приставать, чтобы хоть рядом постоять, а они станут предлагать перевести старушку через дорогу, не понимая, зачем бабка вообще шляется по улице…»

– Я? – не оборачиваясь, спросил он, не замечая ее весьма странного выражения лица. – Нет… Что ты… В детстве родители часто привозили нас в Крым…

– Это уже не Россия. Все-таки оторвался ты от родины…

– Знаю. Но тогда это была одна страна. Было так интересно… Все мои сверстники летели в Ниццу, на Канарские острова, в Америку, на Кубу… Приемные родители были состоятельными людьми, и в престижном колледже, в котором мы учились, не было детей из бедных семей, – пояснил Евгений.

– Тебе дали хорошее образование?

– Прекрасное… Лучший колледж, университет… Всё, что мы с братом могли пожелать, сразу же получали. – Взгляд Евгения стал задумчивым.

Невольно он погрузился в воспоминания, которые у него, как у каждого человека, были и хорошими, и плохими.

– Тебе повезло? – спросила Яна. – Ты же считаешь, что тебе повезло в жизни, ведь так?

– После того, что с нами произошло, можно сказать, что повезло… Хотя я бы предпочел жить с мамой, пусть даже в нищете. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я? Ведь она очень любила нас с Вовой…

Яна чуть не заплакала. Евгений был совершенно прав.

– Так вот! Дети Датского королевства летали на престижные курорты, а мы в Крым, – тряхнул он головой. – Ялта, Феодосия, и так почти шесть лет подряд. Родители считали: чтобы мы с братом выросли людьми со здоровой психикой, нам нельзя терять связь с корнями… То есть как это правильно сказать?

– Я тебя поняла. Связь с родиной, – кивнула Яна.

– Да, и язык не должны были забывать, мы только по-русски говорили в Крыму…

– Странно, что ты не приобрел украинский акцент, – отметила Яна, усмехнувшись.

– У нас был педагог по русскому языку, выпускник МГУ, то есть, как говорят, носитель языка. Он говорил очень правильно, родители за этим следили, – пояснил Евгений. – И потом, мы приезжали в Москву с братом лет пятнадцать назад забрать прах матери и перезахоронить его в Дании, чтобы она была рядом… Долго шли к этому решению и вот поняли, что так будет лучше, и потревожили ее… Но думаю, что она не в обиде, все-таки мы ее дети.

– Удалось? – спросила Яна.

Евгений тяжело вздохнул.

– Удалось, правда, после жуткой волокиты, такой череды безумных бюрократических преград, но мы понимали, что легко не будет.

– И кошельки пришлось облегчить основательно? – предположила Яна.

– Взятка? Да, взяток мы дали немало, – усмехнулся Евгений. – А потом по работе я несколько раз приезжал в Питер. Вот и всё… То есть в столице, в Москве, я впервые через пятнадцать лет… Как тут всё изменилось.

– Меняется всё время, – согласилась Яна. – Значит, придется показать тебе Москву! Красную площадь…

– К дедушке Ленину? – уточнил он.

– Это банально. Ленин давно не принимает посетителей, хотя… – Яна задумалась о деньгах и бюрократии в России.

– Почему? – спросил Евгений.

– Устал! – резко ответила она. – Но я помогу тебе нанять нормального гида, и он тебе всё покажет.

– А ты? Ты не хочешь погулять со мной? Ты же сказала, что сама мне всё покажешь, – почему-то заволновался он.

– Я не гид, к тому же не коренная москвичка, мало что знаю, – честно призналась Яна. – Тебе лучше будет с профессионалом.

– А пару интересных ресторанов ты наверняка знаешь? То есть я не хотел сказать, что… – уточнил он, смутившись.