Почём цветочек аленький?

– В смысле?

– Он рядовой врач.

– Он очень хороший врач, – поправил Женя.

– Пускай! Очень хороший предприниматель с очень хорошим доходом. А ты миллионер! Всемирная знаменитость! Талант! Любимец!

– Это так. Между нами есть различие, – был вынужден согласиться Евгений.

– Не различие, а пропасть! А если тебя убили бы, ребенок Владимира и Флавии получил значительный кусок твоего наследства, – пояснила Яна.

– Он бы и так унаследовал… Мой племянник… брат… Зачем ему убивать? – спросил потерянно Женя. – Зачем? Это ужасно…

Яна задумчиво накручивала длинный локон на палец.

– Клару было решено убрать, чтобы она никому ничего не рассказала, и это вполне логично. А тебя… Наверное, они захотели завладеть твоим имуществом… У тебя мог появиться собственный ребенок, и это их тоже не устраивало.

– Брат хочет убить брата! Я не верю! – воскликнул Женя, а пронзительный и навязчивый звук приборов стал чаще и противнее.

Яна сделала вывод, что частота сердечных сокращений Евгения усилилась.

– Флавия – хваткая тетка, и ты должен понимать, что может сделать с психикой мужчины женщина с такими физическими данными, особенно если у тебя и характера не хватает, и зависть гложет…

– Я не верю!

– Дело, как говорится, твое. Я тебе всё объяснила, – ответила Яна. – У тебя не брат, а монстр!

– Наверное, он знает… – прошептал Евгений.

– Что? Что знает?

– Ничего…

– Нет уж, договаривай! – не согласилась Яна.

– Это не имеет значения. – Женя словно постарел лет на пять.

– Это уже мне решать!

– Перед смертью мама мне открылась… Нет, я не могу!

– Женя! – напряглась Яна.

– Ну, хорошо! Она сказала, что совсем маленьким я стал донором для брата…

– Знаю! Дальше!

– Всё произошло не совсем так… – Глаза Евгения потемнели.

– Говори же, не тяни!

– Брат погиб. Оказалось слишком поздно, мой костный мозг его уже не мог спасти… А вот другому мальчику-сироте он помог, и тот малыш выжил. Мама была в отчаянии и тот факт, что ребенок остался живой, посчитала божьим знаком. Она забрала мальчика себе. Я этого ничего не помню, мал был. Перед смертью мама взяла с меня клятву, что мы будем всегда вместе, станем помогать друг другу, как родные. Просила оставить всё это в тайне. А я, если честно, всю жизнь считал Владимира родным братом.

Яна выдержала паузу.

– Твоя мама могла эту историю рассказать и Владимиру. И если ты воспринял это как надо, то вот он, может быть, и нет… Червоточинка, мысль, что ты неродной, явно засела ему в голову… И со временем созрел план. Ведь он генетически не мог получить наследство. А вот твой ребенок, выношенный Флавией, мог.

– Не трави душу, и так всё понятно, – отвел глаза Женя.

Яна погладила его по руке.

– Не впадай в отчаяние. Все будет хорошо. Их будут судить, и суд решит… по справедливости. Ты не суетись… А вот ребенка у Флавии отнимут, когда родит.

– Я понял. Это мой ребенок от женщины, которую я даже не знал.

– Чудеса современной медицины, – кивнула Яна и встала. – Помоги ему. Я имею в виду ребёнка.

– Яна, ты уезжаешь? Я… Я хочу с тобой.

– Не стоит. Поздно, Женя… Наши пути разошлись, – сказала Яна и вышла из палаты.

Эпилог

«Все-таки Россия очень отличается от других стран… Телевизор лучше не включать. На улице серость, грязь, люди злые, и все равно радуешься, что возвращаешься домой», – подумала Яна.

Прошёл почти месяц, как она вернулась из своей невеселой поездки. Леша Лукин постепенно приходил в себя после потери Клары. Такие вот проделки судьбы. Начинался их разлад с его липовой смерти, а закончился вполне реальной гибелью Клары.

– Яна, завтракать! – позвала Агриппина Павловна.

– Опять плюшки? – вздохнула Яна и встала с дивана.

– Не плюшки, а ватрушки.

Яна вошла в кухню и сразу же заметила на подоконнике большой цветочный горшок с каким-то красивым растением.

– Что это?

– Это? А… Забыла тебе сказать, ты поздно после вечернего приема пришла. Вчера принесли тебе посылку, но я раскрыла, ты уж извини… В ней, честное слово, не было ничего путного, лишь вот этот цветок, хорошо упакованный.