Сборник: 200 рассказов Олеандрова

И пока лохи будут кусать друг друга – волки смогут и дальше продолжать грабить и стричь шерсть с них.

А иначе – стадо лохов может организоваться и кинуться в одну сторону… – опрокинуть загорожу где они пасутся и вырваться наружу.

Что помешает волкам продолжать жить счастливо и безбедно, как как лохов у них – больше не будет.

Волкам придётся самим содержать себя.

А лохов – считать равными с собою.

И тогда – эра дикого капитализма закончится для них.

Навсегда."

Кидала

Одебиление.

Оно приходило к Славику постепенно.

– У меня дрожат руки – мозг безразлично отмечал новую особенность.

Солнце светит за окном. Как странно…

Оно светило когда ты родился, когда был молод, когда мечтал, взрослел, когда стал старым. Ты умрёшь а оно будет светить.

Стало жалко себя до слез. Славик посмотрел на себя в зеркало.

Седой, мрачный старик с взъерошенными волосами.

Славик всё смотрел на себя не отрываясь.

Страшно признаваться что ты проиграл всё в своей жизни – первую любовь, юношеские мечты, возможности…

И теперь ты стоишь у старого зеркала. Ты не можешь обмануть его.

Оно открывает тебе все твои морщины, седые волосы, сутулый вид.

Омерзение бьёт тебя ознобом по спине а проклятое зеркало не жалеет тебя.

– Смотри же! Смотри! Смотри!

– Хватит!!! – И ты в ужасе отворачиваешься.

Идёшь в кухню и делаешь кофе дочери.

Каждое утро Славик отправлял её на работу.

У двери она целовала старика в щёчку. Всего лишь лёгкое касание щёк.

Как это мало!

И как много для старика.

Есть смыл ещё один день прожить на этом свете.

Дочь.

Она второй персонаж будущего ужаса который произойдёт очень скоро. Но Славик пока об этом не знает.

Старик лишь отправляет её на работу. Кассиром в супермаркет.

Дочери – 18 лет и она только начинает самостоятельную жизнь.

Точнее – отчаянно пытается начать.

Старик волновался каждый день за неё как будто это он пытается начать самостоятельно работать.

Сначала дочь очень переживала сможет ли работать кассиром. Затем через месяц – немного осмелела.

– Неужели поставил её на ноги? – Радостно спрашивал себя Славик. Смотрел в зеркало на взъерошенного седого старика и улыбался.

Зеркало нехотя повторяло его улыбку.

И физиономия у него становилась симпатичной как когда-то в молодости.

– Я поставил дочь на ноги – говорил Славик зеркалу.

И касался его гладкой, холодной поверхности.

Не подозревая что скоро – всё кончится.

Удар был нанесён страшный и неожиданный. В 3 часа дня раздался звонок.

– Папа… папа… – раздавались в трубке рыдания дочери.

Славик в страшном предчувствии не смог выдавить из себя ни слова. Сердце сжалось и как будто ушло в пятки.

– Папа…папа… – рыдания захлёбывались в словах – У меня недостача.

– Сколько – прошептал Славик. Именно нищета их семьи заставила его послать дочь на работу. А кроме кассира – девочек в возрасте 18 лет никуда не берут.

И дочка назвала сумму.

У Славика подкосились ноги.

Работа кассиром имеет одну особенность. На неё берут кого угодно – красивых и не очень, толстых и худых. Только лишь одно правило нужно неукоснительно соблюдать – недостачу в конце смены необходимо погашать в то же день. Иначе будет плохо.

Очень плохо.

И все девочки-кассиры это знали.

Как будто пуля вонзилась в сердце старика. Опустился на стул.

Все сбережения семьи… на учёбу в институте… карьера… будущее – всё было уничтожено в один миг.

За пол дня он снял все сбережения, остальное – одолжил у родственников и поплёлся в магазин. Дочь сидела в кабинете – печально опустив плечи, только заплаканный нос торчал на фоне больших печальных глаз.

Стоящий над ней охранник мрачно усмехнулся.

– Кинули её. Как лоха. Пацан подошёл поменять деньги. А когда узел – в кассе половина денег нету. Гипнотизирует гнида. Уже 6 кассирш обокрал.

Он включил компьютер.- Смотри старик как это было.

Славик увидел зал супермаркета, кассу, лицо дочери. Такое родное, милое и… такое наивное.

Вот и он, какой-то пацан. Подходит к ней.