Сборник: 200 рассказов Олеандрова

Мировая слава певца и актёра!

Именно – слава! О! Где же ты?

Твой Нерончик уже рядом. Он идёт к тебе. Так обними же его скорее! Приголубь и поцелуй.

Он – твой.

Твоя мамочка гордилась бы тобой сейчас, мой мальчик. Если бы видела тебя. Не сомневайся!

Так вперёд же! Иди на сцену!

Не робей молодой юноша!

И представление началось. Ровно в 6 часов вечера.

На огромную территорию театра отведённую для зрителей были согнаны десятки тысяч людей – чаще всего случайных прохожих.

Где их окружили солдаты с мечами.

Для порядка.

После чего представление и началось.

Сначала, чтобы разогреть публику – на арену выводили христиан. Их одевали в ослиные шкуры и затем выпускали на них львов и тигров.

Те разрывали клыками несчастных которые кричали от страха и боли. А огромные твари всё рвали и рвали куски мяса с их тел пока не пожирали их целиком, живьём.

Когда вся территория арены стала красной от крови и кусков человеческих тел – на арену вышел ты, Нерон.

Слегка смущаясь и робея перед выступлением.

Тебя можно понять, мальчик!

Столько зрителей!

Уже опускалась тьма. Ты встал на сцену, раскинул руки и… о чудо! В зале раздался шум от удивления!

Это просто невероятно… твоё тело начало светиться!

Я знаю о чем ты думаешь в этот момент… – что об этом пойдут легенды!

Будут песни слагать и стихи сочинять.

Но мы с тобой знаем – эта та вонючая мазь, которую ты втираешь уже пару лет в тело – была фосфором.

Секрет прост, но сотни тысяч людей сейчас с восторгом смотрят как твоё тело светится в темноте.

И это главное.

Никто больше не говорит что это тело урода.

Заткнулась – девочка с косичками?

И представление продолжилось

Ты неожиданно раскинул руки в стороны и запел низким голосом.

Про любовь и птичек в небе.

А в это время солдаты в зале начали избивать мечами тех кто не хлопает тебе. Кто не радуется твоему пению.

Кто не кричит от восторга.

Ты пел, а зал постепенно превращался в кровавое побоище. А затем – в мясорубку. И только те кто хлопали тебе – выжили в ней.

Но они не останутся в истории.

В ней останешься только ты, Нерон.

Ты пел долго, более 20 часов.

И ты сделал это! Ты побил все мировые рекорды.

А зрители все хлопали и хлопали тебе. С их окровавленных ладоней уже капает кровь, уже слазит кожа целыми кусками.

А они все продолжают хлопать, и хлопанье это уже переходит в стучание оголённых костяшек окровавленных людских пальцев. Людей которые пригибаются под мечами солдат и кричат от нечеловеческой боли.

Беременные женщины рожали прямо в зале среди хлопающих зрителей. А больные и слабые – умирали и падали на пол. Некоторые не выдерживали и выкидывались через край выступа театра. Падали с высоты сорока метров и разбивались насмерть прямо на глазах у своих родственников ожидавших их у выхода из театра.

И трупы стали заполнять проходы как в театре так и за ним.

Но спектакль продолжался!

В полночь – ты решил зажечь светильники. Прямо над театром.

Что бы все видели тебя – в зените твоей славы.

Ты пел, а в это время над театром стали привязывать христиан, затем обливать и поджигать несчастных чтобы они как живые факелы освещали твоё представление.

Умирающие кричали от нечеловеческой боли и страданий, запах жареной плоти опустился на зрителей и их покалеченные костяшки пальцев хлопали всё быстрее.

Из-за шока от происходящего многие зрители перестали даже стонать и плакать.

Они просто сходили с ума.

И лишь кровавое зарево смерти и ужаса освещало их лица искажённые страхом и болью. Зрелище это было сродни как будто они находились в самом аду.

Где само исчадие ада стояло посреди сцены.

И пело – широко раскинув руки в стороны.

Люди в ужасе прижимались к друг другу, пытались спастись, укрыться от ударов солдат.

А ты Нерон, – всё пел… пел… пел…

Про любовь и птичек в небе.

Иногда задирая голову в небо. где миллионы звёзд над тобой – как будто кружились в такт твоему голосу, как будто они хлопали тебе тоже.

И ты был счастлив.

Нутром ты чувствовал что это свершилось.

Слава! Она пришла!

Что это представление – не забудут в веках.