Отставной козы барабанщица

Мимо них пробежали две девушки в униформе с пачками накрахмаленных салфеток в руках.

– Торопитесь! – подбодрил их дворецкий.

– Вы здесь главный? – уточнила Яна, желая втереться к нему в доверие.

– Приходится за всем следить. Я же здесь старейший слуга.

– Все на вас, все на вас… – попыталась по-хитрому подлизаться к нему Яна, но старик не дрогнул.

– А брат Эрика? – спросила Яна. – Могу я с ним познакомиться?

– Еще один прохиндей! – сморщился старик. – Он сам с вами познакомится, будьте уверены.

– Не пропускает ни одной юбки?

– Именно так. Совсем они разные с Эриком, я имею в виду по характеру.

Вышли из замка на улицу, то есть в парковую зону, и Яна отпустила старика, решив осмотреться самостоятельно. По парку прогуливалось большое количество народа, находящегося в приподнятом настроении в ожидании праздника. На Яну в ее коротком зеленом сарафане люди бросали кто удивленный, кто заинтересованный взгляд. Решив, что она своей одеждой напоминает садового работника в форме, Яна подобрала с земли какие-то большие крючкообразные ножницы и, срезав на виду у всех два цветка, двинулась по парку с самым сосредоточенным видом.

«Интересные люди! Друзья называются… – подумала она. – Приехали в гости, а вместо того, чтобы броситься друг другу в объятия, ждут официального начала приема. Прав Эрик, что держится особняком от всяких церемоний…»

Яна вышла на берег живописного озера, поверхность воды которого напоминала зеркало, и наткнулась на белоснежный крест, торчащий из земли. Он был настолько здесь не к месту, что девушка вздрогнула. А когда прочитала выбитые на нем имя «Мария» и годы жизни, оповещающие о том, что умершей на момент смерти было двадцать пять лет, и вовсе похолодела. Яна, конечно, сразу же поняла, к чьей могиле ее случайно привели ноги. Рядом не было никаких других могил, крестов и оград, только вот этот одинокий холмик, весь утопающий в мелких ярко-синих колокольчиках. Зрелище было очень трогательное и от того еще более ужасающе.

– Она очень любила гулять здесь, – раздался за спиной Яны мужской голос, говорящий на английском языке.

Девушка вздрогнула и обронила свои две алые розы прямо на могилу Марии. Из тени раскидистого тополя вышел высокий, моложаво выглядевший мужчина с коротко подстриженными, совсем светлыми волосами и с большими, грустными карими глазами. Только по мелкой сетке морщин на лице можно было понять, что мужчина уже в возрасте, просто его тело содержалось в идеальной форме.

– Здравствуйте, – выдохнула Яна, – вы напугали меня…

– Я давно уже здесь. Да и где я мог быть еще в такой день? Мария очень любила этот парк и это озеро, а еще боготворила наш замок. Она часами бродила по парку, купалась в озере и смотрела на замок. Когда ее звали к обеду или ужину, гувернантка махала ей из окна условной башенки длинным шелковым ярко-красным полотном. Когда Марии не стало, я имею в виду физически, ее душа точно осталась здесь, что я и воплотил в реальность. Моя доченька покоится с миром в своем любимом парке, откуда видны и озеро, и наш замок. Крест сделан из того же камня, что и наш замок…

Мужчина говорил, а Яна почувствовала себя очень неуютно. Конечно же, она поняла, что перед ней безутешный отец и, по словам дворецкого, «очень сложный человек» – Леон собственной персоной.

– Простите, я не хотела нарушить ваше уединение, – смутилась Яна.

– Наоборот, хорошо, что хоть кто-то вспомнил о моей дочери. Особенно в такой день – сегодня ровно три года, как Марии нет с нами. А они, ироды, устроили праздник… Сюда пришли только вы с двумя своими красными розами. Так трогательно! Вы знали ее?

Яне становилось все более неловко перед этим человеком. Ведь даже цветы она срезала для отвода глаз, и почему-то число их оказалось четное. И девушка вдруг, неожиданно для самой себя, заговорила:

– Я не могу вам лгать. Я не знала вашу дочь, не была с ней знакома и даже не знаю, как она выглядела. Я только слышала о ее печальном конце. А сюда пришла совершенно случайно – просто гуляла и залюбовалась пейзажем. Так что еще раз простите меня и примите соболезнования.

Мужчина бегло окинул ее взглядом.

– Вам нечего извиняться. Все равно вы пришли сюда не просто так, само Провидение послало вас, чтобы моя Мария не была так одинока в годовщину своего ухода.