Под небом четырех миров

— Мама, — взволнованно произнес мой жених, — ей точно понравится? Мне идет этот костюм? Я себя ужасно глупо чувствую.

— Эрилив, успокойся, — донесся голос Аурелии, — тебе очень идет этот костюм. И ей понравится.

— А браслеты? Ты же в курсе, Вика не очень любит украшения. Она принимает их только потому, что это подарки от меня и она пообещала не спорить.

— Эрилив… — почти простонала моя будущая свекровь. — Это родовые браслеты. Ты же знаешь, поменять их нельзя, изменить тоже и не надеть — тем более.

— Да я-то знаю! — Послышались нервные шаги. — Как это Вике объяснить, если они ей не понравятся, а снять будет нельзя!

— Альдид, ну скажи же ему! — не выдержала Аурелия. — Мне же понравились! У рода ле Соррель очень красивые брачные браслеты.

— Сын… — Альдид прокашлялся, а я на цыпочках отошла от двери, ведущей в спальню Рила.

Да, я подслушивала. Ну и что? Мне же интересно. Сегодня рано утром, пока я еще спала, прибыли Аурелия, Альдид и Ирлейв. И вот сейчас они втроем пытались успокоить моего нервного жениха. Он ждал этой свадьбы больше двадцати лет, и хотя мы успели уже трижды пожениться в трех мирах, по закону Лилирейи он все еще был холост.

Я оглянулась на Филю, прижала палец к губам и прокралась в свою спальню, а он — за мной.

— Эк его разобрало-то, — растерянно произнес мой кот. — Все эти дни был такой счастливый, спокойный и уверенный в себе, и — на тебе.

— Женится, однако… — философски произнесла я и подошла к зеркалу.

На мне уже было надето свадебное платье, которое привезла Аурелия. Так как вчера мы отмечали событие века в Мариэли, сама я приготовить еще ничего не успела, но, как оказалось, моя будущая свекровь об этом позаботилась. И вот сейчас я рассматривала свое отражение. Небесно-голубого цвета шелк обтягивал фигуру, как перчатка, юбка расширялась только от середины бедра, позволяя ходить. Ровная линия выреза, открывающая ключицы и плечи, на спине уходила треугольным вырезом ниже лопаток, оставляя спину обнаженной, а далее следовал ряд микроскопических пуговичек. Узкие длинные рукава. Все просто и лаконично, если бы не одно «но». Вся линия декольте, и спереди, и сзади, манжеты и край подола были расшиты серебряной канителью и усыпаны крохотными самоцветами.

Как я в него упаковывалась — это отдельная история. Аурелия привезла с собой ту же горничную, что помогала мне, когда я была у них в гостях. И вот под командованием мамы Эрилива Анти меня одевала, а потом застегивала ряд крошечных пуговок. Ох, чую, намучается еще с ними мой муж. Хорошо хоть корсет не заставили надевать. Впрочем, Аурелия была в невероятном восторге от моего белья, сказав: «Мальчику точно понравится».

Прическу, принятую в Лилирейе, мне тоже делала Анти. Сама бы я до такого не додумалась, честно говорю. Волосы гладко зачесали и скрепили в хвост на затылке, после чего заплели в несколько кос разной толщины. Две из них обвили голову: толстая коса — как корона, вторая, вполовину тоньше, — полосой перед ней. Все остальные как-то хитро закрутили в узел внутри этой короны, закололи и еще из нескольких, совсем тонких, соорудили вокруг этого узла воздушные петли. А концы кос слегка ослабили и оставили свободно свисать с узла на затылке. В общем, смотрелось невероятно эффектно. К такой прическе уже не нужна была ни диадема, ни фата. По большому счету даже шпильки с камушками и то были бы лишними. Тем более что шею и уши украшал бриллиантовый комплект. Да и кольцо я снимать не собиралась. Это у них там браслеты, а у меня — кольцо. И кто как, а я — уже замужем.

Из гостиной между нашими покоями послышались шаги, и вошла Аурелия.

— Вика, дорогая, ты готова? — Она с улыбкой подошла ко мне.

Когда выяснилось, что я «та самая», долгожданная, любимая и будущая невестка, Аурелия попросила разрешения говорить мне «ты».

— Да, давно уже.

— Ну и хорошо. Мой сын наконец-то тоже собрался. Ужас какой-то! Он там сам не свой. — Лия села в кресло и стала нервно обмахиваться рукой. — Или я просто отвыкла от него? Он всегда такой психованный?

— Нет, — рассмеялась я и бросила взгляд на притихшего Филю. — Вообще-то это я всегда нервная, а он наоборот — как скала. Невозмутимый и спокойный. Если он рядом, и я чувствую себя спокойнее. Он — моя опора.

— Ну, тогда ладно. В общем, все готовы, и нас уже ждут в Храме Судьбы. Кирин с Латриссой, наверное, уже извелись. — Лия вскочила и стремительно подошла ко мне. — Девочка, я так рада за своего сына! Он ждал тебя больше двадцати лет… Не смейся над ним сегодня, ладно? Он очень нервничает.