Тайная связь его величества

Тефи без особой радости отреагировала на цветы.

— Спасибо, дружочек, композиция великолепна, давно мне такую не преподносили. А что за коробка у тебя при себе?

— Осмелился принести конфеты для Веры, — объяснил я. — Не знал, какие по вкусу вашей невестке, но решил, что черный шоколад всегда уместен.

Тефи положила цветы на стол у зеркала.

— Ванечка, Вера постоянно сидит на диете, от сладкого шарахается, зато прямо трясется от счастья при виде веников. Обратил внимание, что у нас на кухне вся посуда с цветочками?

— Нет, — улыбнулся я.

— Ну конечно, — засмеялась хозяйка дома, — зачем мужчине сервиз рассматривать. А я равнодушна к розам, тюльпанам и всяким прочим ромашкам. Если честно, у меня легкая аллергия на пыльцу. Апчхи… Но шоколад! Обожаю его!

— Глупо вышло, — смутился я. — Сейчас вынесу букет на лестничную клетку.

— Нет, нет, — резво возразила Тефи, — ни в коем случае. Надо просто поменять презенты. Я возьму конфетки, а цветы отойдут Вере. Похоже, ты купил марципаны из Швейцарии? В глазури из горького шоколада? Ммм… Сейчас погляжу!

Тефи в мгновение ока развязала красную ленточку, подняла крышку, убрала лист белой, смахивающей на вафлю бумаги и замерла в восторге.

— Ах, Ванечка! Это же набор «Сказки»! Лучше унесу его поскорей в свою спальню, а то гости разом красоту съедят.

Прижав к груди коробку, Стефания Теодоровна юркнула в коридор.

Я с удивлением посмотрел вслед даме, торопящейся спрятать конфеты себе под подушку. Надо же, Тефи до сих пор не растеряла способности приходить в восторг от такого пустяка, как шоколад. А еще она выдает откровенные реакции, которые у большинства людей задавлены так называемым хорошим воспитанием.

В прихожую вышла Вера и прищурилась.

— Добрый вечер, Иван Павлович. Проходите, не стесняйтесь, рада вас видеть.

Я протянул супруге Игоря орхидеи.

— Это мне? — слегка удивилась та. — Спасибо. Надо побыстрей поместить цветы в воду. А что тут за ленточка и бумага? Похоже, от коробки конфет.

— Верно, — подтвердил я.

— Вы подарили Стефании шоколадный набор? — догадалась Вера. — Иван Павлович, больше не приносите моей свекрови сладкое, ей его категорически запретил врач из-за проблем с сосудами. Мы с Игорем всем приятелям передали слова доктора, а вам я забыла сказать.

— Простите, я не знал, — расстроился я. — Тефи так обрадовалась, когда увидела коробку.

— Ну конечно, — вздохнула Вера. — К сожалению, моя свекровь умом не отличается. Апчхи! Апчхи! Пойду устрою ваш букет поудобнее. Апчхи!

Вера повернулась, а ей навстречу выплыла из коридора полная рыжеволосая дама в фиолетовом брючном костюме, щедро украшенном стразами. Истерично взвизгнув, она выхватила из рук жены Игоря орхидеи.

— Вероида, с ума сошла? Ты же сейчас пятнами пойдешь! Немедленно выброси веник! Кто его припер? Господи, у тебя уже глаза краснеют!

— Галочка, не шуми… — начала Вера и раскашлялась.

— Какой дурак догадался притащить цветы в дом человека, который чешется даже при взгляде на картинку с клумбой? — продолжала шуметь мадам в фиолетовом. И тут увидела меня. — Ваша работа?

— Галя, познакомься, Иван Павлович Подушкин, — сдавленным голосом произнесла Вера и убежала.

— Ну, мужики… Странные вы люди! — бушевала рыжая. — Нет бы коробку шоколадных конфет принести! Запомните, пожалуйста, Иван Павлович: у Веры острая реакция на многие растения. Зато она обожает конфеты. В следующий раз покупайте набор горьких шоколадок.

Я стал оправдываться:

— Мне сказали, что Вера сидит на диете, и посоветовали вручить ей орхидеи.

Галина вплотную приблизилась ко мне.

— Кто сказал такую чушь?

— Ну, — пробормотал я, — один человек.

— Тефи! — воскликнула мадам. — Конечно, больше некому. Черт, я поняла, что случилось. Вы явились в гости с подарками, цветочки протянули Стефании, сладкое наметили вручить Вероиде. Вот только моя лучшая подружка посоветовала вам поступить наоборот, завладела коробкой и помчалась прятать ее в свою спальню. Так?

Я понял, что загнан в угол, придется сказать либо «да», либо «нет»… И в тот же момент, на мое счастье, чья-то рука за входной дверью нажала на звонок.

Моя грозная собеседница, мгновенно забыв про меня, распахнула створку. Я увидел фигуру, наряженную в дешевую, к тому же не особенно чистую куртку и черную грязную обувь.