Тайная связь его величества

Глава 19

Когда звук шагов уходящего Олега затих, Тефи обратилась ко мне со словами:

— Ванечка, этажом ниже у лифта стоит деревянный ящик, я обратила на него внимание, когда поднималась. Тебя не затруднит притащить его сюда? Тогда мы сможем сесть. Думаю, Олег раньше чем через полчаса не вернется — он передвигается медленно, словно за ним гигантский хвост тащится.

Я рассмеялся и пошел вниз.

Ящик, сколоченный из неотесанных досок, оказался довольно тяжелым. Я поволок его наверх и увидел, что Гусевой на площадке нет, а дверь в четырехкомнатную квартиру распахнута.

— Стефания Теодоровна, — крикнул я, — вы где?

Тефи высунулась из апартаментов.

— Здесь, Ванечка. Кажется, зря я погнала Олега в контору. Подергала за ручку, дверь и распахнулась — замок хлипкий оказался, я его ненароком сломала. Заходи!

Я вошел и стал изучать жилье.

— Прекрасная квартира, — обрадовалась Гусева, когда мы очутились на кухне.

Глянув в окно, я с сомнением покачал головой:

— Из трешки вид лучше — Москва как на ладони.

— Когда вселишься, времени на рассматривание пейзажа не будет, — парировала Стефания. — Зато здесь на комнату больше и кухня с эркером. А что там, за дверцей?

— Кладовка, — ответил я, распахивая створку.

— Интересненько… — оживилась Тефи. — Если она, как обещалось, квадратная, я куплю эту квартиру. Ванюша, зажги свет, в чулане темным-темно.

— Здесь пока нет электричества, — вздохнул я.

— Зажигалкой чиркни.

— Простите, у меня ее нет, я не курю.

— Как же увидеть форму подсобного помещения? — огорчилась Тефи.

— Можно посмотреть на плане этажа, — предложил я.

— Там могут соврать, — обиженно протянула спутница. — В реальности окажется прямоугольник, а я хочу квадрат. Ну совсем ничего не видно! Ни капельки.

— Кладовка расположена далеко от кухонного окна, — пробормотал я, — в нее свет с улицы не проникает.

Тефи сгорбилась и вдруг призналась:

— Смешно сказать, но я панически боюсь темноты, всегда сплю с ночником. Ванечка, ты как себя в неосвещенном помещении чувствуешь?

— Нормально, — усмехнулся я. — Хорошо знаю, что зомби, монстры, инопланетные чудища, привидения и иже с ними на свете не существуют.

— А вот я сомневаюсь, — Стефания Теодоровна поежилась. — В особенности после полуночи жутко. Все спят, в квартире тишина, самое время нечисти появиться. Высунешь ногу из-под одеяла, а тебя — раз! — и сцапают.

Я не выдержал и улыбнулся. Ох уж эти женщины… Чего им только на ум не приходит! Ника Сафронова, например, категорически запрещала мне ставить на столик у кровати чашку или бутылку с водой.

— Что за гадкая привычка? — злилась она.

Я спокойно объяснял, что иногда по ночам испытываю жажду, но не нашел понимания.

— Или я в постели, или вода в спальне! — объявила любовница.

Мне в тот момент присутствие Ники в спальне казалось более привлекательным, но перспектива ходить по ночам на кухню не радовала. Я человек, склонный накормить волков и оставить в живых овец, поэтому решил найти компромисс и задал вопрос:

— Никуша, чем тебе мешает вода без запаха и вкуса?

Любовница сначала скуксилась, а потом заявила:

— Не хочу утонуть.

Я, ожидавший услышать любые разумные аргументы, расхохотался. Ника разозлилась.

— Когда я была маленькой, у нас сосед по даче так умер. Крепко выпил, лег спать, жена ему на тумбочку стакан минералки поставила, позаботилась. Муж захрапел, причем рот у него открылся, рукой он во сне стакан задел, жидкость залилась ему одновременно в нос и горло, перекрыла доступ воздуха. Мне няня эту историю рассказала, когда я попросила чашечку в детскую принести.

Ни мои слова о том, что глупая баба элементарно поленилась сходить за питьем для малышки и запугала ее, ни аргумент, что Ника никогда не напивается, не храпит, всегда спит с закрытым ртом, должного эффекта не произвели. Всякий раз, когда подруга оставалась у меня ночевать, мне приходилось посреди ночи брести к холодильнику.

А Стефания Теодоровна опасается чудовища, которое схватит ее ночью за голую ногу, высунувшуюся из-под одеяла. Воистину мозг женщины работает совершенно иначе, чем у мужчины, логических доводов прекрасный пол попросту не слышит.