Вавилонский голландец

Мы переглянулись. У всех троих уже зрело чувство, что гинеи достанутся Джонсону.

Выяснилось, что капитан договаривался с одним букинистическим магазином о покупке домашней библиотеки адмирала Торденскьольда, которого давно уже не могут поделить между собой Дания и Норвегия. А во время последней стоянки оказалось, что за такие крупные коллекции оплату они принимают только банковским переводом, или по банковской карте (что это за чертовщина), или любым другим безналичным образом. Капитан, по инерции и с большим успехом расплачивавшийся то золотыми гинеями, то вышедшими из употребления антикварными дублонами, узнал о существовании банковских карточек с большим недоумением.

Мы с Сандрой под столом передали Джонсону по гинее.

– Боюсь, я несколько отстал от современной жизни, – признался капитан. – И к тому же в этом мире принят, как я понимаю, точный учет, а ведь я, как ни крути, далек от жизни… Да и корабль наш не имеет порта приписки.

«Зато морского опыта у вас сколько», – подумал я про себя.

– Но, по крайней мере, я умею его водить, – улыбнулся Дарем. – Случись так, что я совсем выйду из употребления, мне стоило бы выучить вас некоторым хитростям. Опыта у вас маловато, ну что такое жалкие пять-десять лет. Собственно, потому я и не отправлял вас спать.

– Спасибо, капитан, – произнес я, и мне на колени, тихо звякнув, улеглись две монеты.

– Ничего, мне было приятно, – наклонил голову капитан. – О, а вот и библиотекарь. Друг мой, как у нас дела?

– Все хорошо, – буркнул библиотекарь, присаживаясь.

Он был мрачен, но не слишком: видимо, все обошлось лучше, чем могло бы, и огромная наша библиотека не подмокла.

– Простите меня, капитан Дарем, но все-таки лучше было бы предупреждать о таких вещах. Нам просто повезло, что книги уцелели. Только что закончил осматривать шкафы, кажется, все хорошо, но первый с кормы по правому борту вот-вот даст течь. Там же трещина в филёнке! Еще один такой шторм, и мы не досчитаемся всей поэзии Востока.

– Это очень хорошо, что вы заметили, – серьезно отозвался Дарем. Так серьезно, что мне даже показалась нотка издевки: я уже привык к язвительным репликам Сандры и искал теперь второе дно во всем, что слышал. – Надо немедленно послать туда плотника. В ближайшее время обещаю вам хорошую погоду.

– Как я понимаю, наладить отношения с каким-нибудь банком вы мне поможете, – сказал нам капитан. – Теперь второй вопрос: не напрасно ли вы приохотили матросов к кинофильмам? Ведь мы как-никак книжный корабль?

Голос его звучал теперь гораздо тверже, и я уже сжимал в кармане вторую свою монету, ожидая развязки.

– Мало того что ваши вахты ходят и разговаривают цитатами из фильма, так ведь и моя вахта попала под дурное влияние товарищей! Они даже пытаются взобраться на экран и в силу своей природы принять участие в действии!..

Капитан осекся, Сандра захихикала, я не сдержал улыбки, а Джонсон расхохотался.

– Ну все, каюсь, я проговорился. Да, конечно, я тоже это смотрел. И все же некоторое время был на вас сердит. Что за самоуправство? Разве вы не понимаете, как тонко наше равновесие, как легко нарушить его влиянием этой разухабистой истории на простые умы матросов?

Мы протянули руки к Сандриным коленям, но поскольку из чистой вежливости не решились коснуться ее ног ладонями, монетки звякнули сильнее, чем следовало.

– Простите, что вмешиваюсь, – поднял бровь капитан, – но чем вы там все время звените?

– Так, небольшое пари, – призналась Сандра.

– Мы все остались при своем, – уныло отметила Сандра, усаживаясь на планширь для заседания трубочного клуба. – Подзаработать не вышло.

Погода была уже совершенно штилевой, мы задумчиво болтались над баночкой в Северном море, вода вокруг была нежно-бирюзовой, видно было сквозь нее, как над самым дном ходит калиброванная макрель. Нога моя заживала, я уже почти не хромал; проснувшаяся доктор Эмма определила, что перелома не было, простой ушиб, и предложила какую-то вонючую мазь, которая быстро помогла. Мне не было жаль, что я не заработал: я ведь и не проиграл. Поэтому я промолчал.

– Да, непростой человек наш капитан, – задумчиво сказал Джонсон, – совсем непростой.

Александра Тайц

Девица Мэрион и все, кто ее ждет

«Стук в дверь пробудил ее из забытья. Мэрион оглянулась. Темные ресницы затрепетали испуганными бабочками, в зеркале блеснуло оливковое плечо, взметнулся каштановый водопад волос. „Что вам угодно, сударь? – обратилась она к незнакомцу. – Кто вы? Как вы сюда попали?“»