71  

Мы оба повиновались ему. И я видел, как он переложил что-то из своей руки, в которой держал палку, в ладонь капитана, сразу же сжавшуюся в кулак.

Билли, как ты видишь, молчит, отдергивает руку — всё это можно объяснить его испугом, но чего он боится? Странной и нелепой черной метки? У меня есть другое предположение, но — терпение, Афанасий, я еще не закончил излагать свои наблюдения.


Прочитав третью главу, я вернулся назад и обнаружил в конце предыдущей, второй главы явное указание, которое второпях понял неверно. Вот эта важнейшая сцена: Билли Бонса хватил удар, и доктор Ливси оказывает ему помощь. На руке моряка татуировано: «Да сбудутся мечты Билли Бонса», и доктор так и обращается к пациенту:

— Ну, мистер Бонс…

— Я не Бонс, — перебил капитан.

Друг мой, ты сам, как ты пишешь мне, видел многих людей, стоящих на пороге смерти, очнувшихся от беспамятства, тяжело больных. Что скажет пришедший в себя человек, когда его назовут по имени? Будет ли он говорить: "Нет, это не я, меня зовут по-другому"?


И вновь всплывает имя "Билли Бонс" после трагической смерти старого моряка — в тетради, найденной в сундуке. Опять мы видим ту же надпись — "Да сбудутся мечты Билли Бонса". Однако давай вспомним — хоть раз за время жизни в "Адмирале Бенбоу" писал ли что-нибудь старый моряк? Читал ли? Нет, этот человек был чужд подобных занятий. Трудно представить, что он вел подробный дневник, многочисленные записи… Полно, да этот ли человек — автор дневника?


О домашних наших делах я уже не успеваю написать, но матушка твоя отправляет подробное письмо с этой же почтой.

Письмо четвертое, в котором разоблачается самозванец, но возникают новые вопросы

Посылаю это письмо вслед предыдущему; возможно, оно придет к тебе с тем же пароходом. Позволь, я подведу некоторый предварительный итог моих рассуждений.


В трактир "Адмирал Бенбоу" прибывает человек, по всей видимости — старый моряк. Он живет нелюдимо, ожидая чего-то, и просит Джима докладывать ему о прохожих, особенно — о страшном одноногом пирате.


Вместе с тем, он не скрывает своего моряцкого и даже пиратского прошлого — рассказывает о плаваниях, обычаях пиратов, битвах, казнях. Казалось бы — зачем? Уж коли скрываться, так скрываться, говорит нам здравый смысл, а старый моряк становится знаменитостью округи:

Посетители боялись его, но через день их снова тянуло к нему. В тихую, захолустную жизнь он внес какую-то приятную тревогу. Среди молодежи нашлись даже поклонники капитана, заявлявшие, что они восхищаются им. "Настоящий морской волк, насквозь просоленный морем!" — восклицали они.

Кроме того, в сундуке его лежит карта, с помощью которой можно легко найти несметные сокровища, а моряк не ударяет палец о палец, и ждет чего-то.


Всё это никак невозможно объяснить, если наивно полагать, что перед нами Билли Бонс.


Думаю, дорогой сын, что и ты теперь вместе со мной убедился: под именем Бонса в трактир "Адмирал Бенбоу" прибыл совсем другой человек. Возможно, он и впрямь был моряком, ведь не из головы же он выдумал свои рассказы о плаваньях, и не иначе как во флоте приобрел свои скверные привычки. Но ничто не доказывает нам, что это — страшный пират Билли Бонс. Я уже говорил тебе о своем недоумении — почему он не отправлялся сам за кладом, местонахождение которого знал только он? А вот ответ, и ответ простой: во-первых, это был вовсе не Билли Бонс. Во-вторых, он не знал о том, где именно находится клад.


"Как же! — воскликнешь ты. — А карта острова, с указанием — главная часть сокровищ здесь?"

Отвечу тебе вопросом на вопрос — что же, разве были сокровища в указанном месте?


Вот что обнаружили там пираты, как ты, несомненно, помнишь:

Перед нами была большая яма, вырытая, очевидно, давно, так как края у нее уже обвалились, а на дне росла трава. В ней мы увидели рукоятку заступа и несколько досок от ящиков. На одной из досок каленым железом была выжжена надпись: «Морж» — название судна, принадлежавшего Флинту.

Было ясно, что кто-то раньше нас уже нашел и похитил сокровища — семьсот тысяч фунтов стерлингов исчезли.

Только вот слова эти — "было ясно…" — не более, чем очередная шутка Стивенсона. Он-то прекрасно знал, что никаких сокровищ в яме не было никогда.

  71  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×